Избранные произведения. Том III

— Так вот, граждане, — продолжал я. — Пока я не обратился в милицию, вы мне немедленно расскажете, зачем я вам понадобился! Нес па?

— О, выпьем за родную милицию! — воодушевился Брут, успевший выхлестать водку уже из моего стакана.

— Начальством грозишься? — осведомилась гражданка Горыныч, похоже, нисколечко не испугавшаяся милиции. — Так начальство в курсе, милай… Сам Хрон свет Монадыч свою резолюцию изволили наложить…

— На кого? — спросил я, невольно поеживаясь.

— Да на тебя, бедовая твоя головушка… Неужто мало тебе? Большой Круглой Печати захотел отведать?!

При упоминании Большой Круглой Печати меня передернуло. И хотя в этом неловко признаваться, но с тех пор, как мне довелось стать свидетелем, выражаясь словами Мерлина, ее «необоримой мощи», я навеки расстался с наивным материализмом молодости, уверовав в существование явлений, постижение коих требует уровня подготовки, мне недоступного. Разумеется, Наина Киевна была дамой в высшей степени невежественной и могла усмотреть в обыкновенном разряде статического электричества результат действия весьма могучей, но примитивной административной магии. И все-таки убежденность вредной старухи меня насторожила. В конце концов, Вий — один из древнейших магов-администраторов на Земле, и кто знает, какие силы стоят за его загадочной персоной.

Пора было менять тактику.

— Да что вы, в самом деле, гражданка Горыныч! — с истерической патетикой воззвал я. — Я с вами беседую, как со ста… то бишь давней доброй знакомой, а вы…

И я обиженно смолк. Приходилось тянуть время. Совершенно ясно, что для чего-то я понадобился этим хулиганам, но они почему-то не хотели признаться — для чего именно? Похоже, чтобы добиться от них внятного ответа, их нужно выбить из колеи.

Импровизируя, я недоуменно огляделся, пробормотав:

— А почему я не вижу гражданина Вия? — Мне вовсе не хотелось его видеть, но я попал в точку. Гражданка Горыныч размашисто перекрестилась. Мерлин заметно сник. А Брут, уже не чинясь, опростал бутылку, запрокинув ее над луженой глоткой. Нужно было развивать успех, поэтому я продолжал: — Может быть, уважаемый Хрон Монадович мне все объяснит?

— Я щас сбегаю, — неуверенно пообещал Брут, тщетно пытаясь оторвать тощий зад от табурета.

— Сиди уж, пропойца, — отмахнулась от него Наина Киевна. — Сбегает он…

— А что скажете вы, уважаемый сэр?.. — спросил я у Мерлина, но бывший астролог короля Артура лишь неопределенно повел острым плечом. Его распухший от простуды вислый нос все сильнее клонился долу, а глаза стали как у побитой собаки.

Глава 3

Пауза затянулась. В избушке царила настороженная тишина, которая нарушалась лишь храпом Брута, расплющившего сизую физиономию о столешницу. Я уже решил было, что толку от этой компании не добьешься и пора трансгрессировать обратно в Институт, как хозяйка Изнакурнож нехотя сообщила:

— Машина у нас сломалась, касатик… Та, что пчел к цветам приманивает…

Ага, значит, поломка электронного пчеловода все же не выдумка.

— Давайте я посмотрю.

Наина Киевна отчетливо щелкнула артритными пальцами. Мерлин кинулся к сундуку, сорвал шаль и притащил до боли знакомый серый металлический ящик, с тумблерами и шкалами на передней панели. Я наконец почувствовал себя на своем месте. Материализовав отвертку, тестер и крохотный электрический фонарик, снял заднюю стенку прибора. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять — «пчеловод» непоправимо испорчен. Запах горелой изоляции красноречиво свидетельствовал о варварском обращении с его тончайшими электронными нервами. Для очистки совести я все-таки «прозвонил» цепи тестером, но стрелка на шкале вольтметра не шелохнулась ни разу.

— Кто это сделал? — задал я вполне риторический вопрос. Синяя молния, сорвавшаяся с золотого пера, все еще пылала на сетчатке моих глаз. — Ладно… — продолжал я. — Неважно… Чего вы, собственно, хотели добиться от несчастного прибора?

— Цветок мы хотели найти, касатик, — испуганно-ласково объяснила гражданка Горыныч.

— Какой еще цветок?!

— Папоротниковый… Цветет он в купальскую ночь, аль не слыхал?..

— Какое невежество! — возмутился я. — Папоротники размножаются спорами и в опылении насекомыми не нуждаются!

— Эхе-хе, касатик, — отозвалась хозяйка Изнакурнож снисходительно. — В другие ночи, может, и не цветет, а на купальскую — за милу душу!

— Ну, допустим… — не стал упорствовать я. — В рамках сказочной действительности очень может быть… Но «пчеловод»-то мой помочь вам не мог ни в какой действительности! Не предназначен он для поиска цветов. Это всего лишь блок управления более сложного электронно-оптического устройства поляризации солнечного света, помогающего пчелам отыскивать родной улей.

И только!

Развивать тему дальше я не стал, поставил заднюю стенку на место, дематериализовал инструменты и поднялся. Не ночевать же мне в компании отъявленных бездельников и хулиганов. К тому же — невежественных истребителей ценных приборов. Завтра утром вернусь сюда с инструментами и запчастями. А пока — прощевайте, граждане!

Я был уже у двери, как Наина Киевна пробурчала мне вдогонку: