Избранные произведения. Том III

Марио глубоко и возбужденно дышал, дрожь пробирала его от сознания собственного могущества. Это был апофеоз его жизни. Марио пощелкал выключателем фонарика, но в этом больше не было никакой необходимости. Он знал здесь каждый закоулок как свои пять пальцев. Свет был символом его абсолютной власти. Не таясь, он мог делать все, что хотел. Он был в своем личном убежище, безопасном и надежном укрытии.

Марио остановился, поглядев на стену. На ней через каждые восемь футов ярко светились кружки, нанесенные флуоресцентной краской. За стеной должно было находиться главное фойе Замка Иф. Марио подошел к одному из кружков. Он сам нарисовал их на стене, пометив таким образом смотровые глазки. Внутри были крошечные темные пятнышки, невидимые с трех шагов, едва ли больше булавочной головки. Марио, под видом электрика, сам установил их попарно, чтобы обеспечить бинокулярный обзор.

Он вытащил из кармана очки в большой оправе, подсоединил проволочки к контактным клеммам своих шпионских глазков, водрузил очки на нос. Теперь он видел внутренность фойе так же ясно, будто смотрел через дверь.

Вечеринка была в полном разгаре — в Замке Иф праздновали новоселье. Мужчины — старые и молодые, — как это свойственно людям преуспевающим, отличались видом важным и значительным, женщины — все как на подбор томные и надменные: шик, блеск — грандиозное шоу планеты. Марио увидел золото и бриллианты, струящиеся и переливающиеся тысячами оттенков цветные ткани, а на уровне своих глаз — удивительную бело-золотисто-черную смесь из множеств лиц и голов — пеструю многоцветную толпу.

Марио узнавал некоторых из этих людей, их лица и имена были известны всему миру. Художники, администраторы, инженеры, бонвиваны, куртизанки и философы — все они заполнили фойе Замка Иф, клюнув на эту полную неизвестности, щекочущую нервы и пользующуюся дурной славой приманку.

Мервин Аллен, весь в черном, конечно, тоже был там. Высокий, красивый, как греческий бог, уверенный в себе, но скромный и подчеркнуто галантный владелец фирмы, и в то же время — радушный хозяин дома.

Тейн Перен нигде не было видно.

Марио двинулся вдоль коридора. Он обнаружил комнату, такую же как в доме 5600 на улице Эксмур, залитую янтарно-желтым цветом, прелестную, как кудрявая головка ребенка, где широколиственные растения росли привольно, как на родной почве. Оранжерея была пуста, растения источали дурманящий аромат для своего собственного удовольствия.

Марио прошел дальше. Он заглянул в пустую, необставленную комнату подсобное помещение для выращивания растений. К стене было придвинуто несколько столов на резиновых колесиках, покрытых белыми простынями. На противоположной стене комнаты находился балкон, поддерживающий сложную сеть из аппаратуры, черных изогнутых ручек, стекла и сверкающего металла. С него свешивались два полупрозрачных шара мертвенно-голубого цвета, похожие на головки сыра рокфор. Марио пригляделся: целлулы голазмы!

В палате никого не было, только на одной из каталок кто-то лежал. Лица было почти не видно. Марио, внезапно заинтересовавшись, поискал более удобную позицию для наблюдения. Он увидел крупную, светловолосую голову, грубые, резкие черты лица — перебежал к другому глазку. Да, действительно, это оказался Джаннифер, уже под наркозом, приготовленный к перемещению в другое тело.

Марио вздохнул так глубоко, что заходило ходуном брюхо Эбери. Ничего не скажешь, чисто сработано. Заер, Марио, Брейх, и вот теперь Джаннифер, как бараны, что идут на бойню за козлом-провокатором, попали в эту комнату вслед за Дитмаром. Марио оскалился в гримасе, которую трудно было назвать улыбкой. Волна темной ярости затмила ему сознание.

Он остудил пыл. Искаженное гримасой лицо снова приобрело расплывчатые черты Эбери. Кто из них, в конце концов, не взял греха на душу? Тейн Перен? Нет. Она служит Мервину Аллену, темной душе в теле своего брата. Он сам, Роланд Марио? Разве он не мог убить Мервина Аллена? Обратиться к властям, чтобы остановить этот чудовищный конвейр. Он не стал этого делать из-за боязни потерять свое тело. Пит Заер? Разве он не мог предостеречь своих товарищей с Оксфордской террасы, выполнив свои обязательства перед ними?

А все остальные жертвы, которые из таких же соображений сдерживали ярость и обуздывали чувство долга перед своими друзьями-товарищами? Нет, Дитмар — обычное человеческое существо, такое же слабое и эгоистичное, как и все они: то, что он сделал, ненамного хуже бездействия остальных.

Марио проследовал дальше, пристально разглядывая квартиру Аллена прихожую, жилые комнаты. Какая-то блондинка, молоденькая и свежая, как аппалачский левкой, плавала голышом в громадном бассейне Аллена, сделанном из зеленого стекла, потом, подняв облако серебристых пузырьков, села на край бассейна. Марио, проклиная этого похотливого козла Эбери, прошел дальше. И нигде он не увидел Тейн Перен.