Избранные произведения в 2-х томах. Том 2

Луке очень хотелось рассказать, как вчера он любовался тренировкой, вернее, вдохновенной работой Майолы Саможук, и поэтому восторженное чувство не покидает его весь сегодняшний день. Но вряд ли старый Горегляд понял бы этот восторг, скорей превратно истолковал бы, и потому Лихобор ограничился коротким:

— Ничего особо выдающегося не произошло. Просто хорошее настроение.

— Перед собранием? Имей в виду: оно будет серьёзным, это собрание… Может быть, хочешь закурить?

— Спасибо, я не курю.

Что там ни говори, а Лука Лихобор откровенно счастлив, и старого Горегляда трудно провести — стреляный воробей.

— Ты что, может, опять влюбился? — спросил он.

В глазах Лихобора застыло такое удивление, более того, сомнение в здравом рассудке Горегляда, что мастер сконфуженно проговорил:

— Глупости, конечно. Ты уж прости… Но о собрании всё-таки подумай.

— Я думаю.

Короткий перерыв, и снова за работу. Приятно чувствовать своё мастерство, опыт, силу. Смешной этот Горегляд. Не мог пооригинальнее придумать: «Уж не влюбился ли?» Нет, любовь теперь не властна над Лукой, выучила, на всю жизнь выучила его Оксана. Прежде одно воспоминание о ней охватывало жарким полымем, но страсти утихли. Спокойно и редко вспоминает свою бывшую возлюбленную Лука. Даже когда почувствует запах её духов в своём холостяцком жилье, то и это не производит большого впечатления. Изменилось что-то в душе…

А этот Горегляд, смех да и только! «Не влюбился ли ты?» В кого? Уж не в Майолу ли Саможук? Ничего не скажешь, хорошая девушка, только довольно странно было бы в неё влюбиться. Не для него она создана. А девушка славная! Жаль, не встретил он Майолу лет пять назад, когда ему было двадцать три. Подожди, подожди. ведь тогда ей ещё и пятнадцати не было. Господи, да ты старый, Лука Лихобор!.. А Горегляд демонстрирует знание психологии своих подчинённых, спрашивает: «Уж не влюбился ли ты?» Луке не до любви, не успеет оглянуться, как на пенсию пора. Подумал так и засмеялся от ощущения своей молодой силы, упругости и ловкости крупного и ладного тела. Всё. Конец смены. Собрание будет трудным, но Лука выдержит. До собрания осталось не более часа. Долго томиться, пытаясь представить своё будущее, не придётся.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

В красном уголке, вмещавшем человек триста, было полным-полно народу. На таких общих собраниях председательствовал обычно Лука Лихобор, но сейчас занимать своё председательское место вряд ли уместно, и потому он остановился у стены, опершись о неё спиною. Смотреть ни на кого не хотелось, слушать слова сочувствия — тем более. Вот так он и стоял, потупив глаза, желая только одного — чтобы быстрей всё кончилось, пока не растратилось, не погасло тёплое чувство восхищения Майолой, которое согревало его душу весь этот долгий день.

Очевидно, собрание вести будет его заместитель. Да, так оно и есть, Иван Долбонос подошёл к столу, и хотя чувствовал он себя несколько скованно и смущённо, виду не подавал и держался молодцом. Неторопливо оглядел обращённые к нему лица, отыскал глазами Лихобора и, постучав костяшками пальцев по столу, сказал:

— Начинаем профсоюзное собрание, товарищи.

Сказал и сразу осёкся: из угла, где сидел Валька Несвятой со своими комсомольцами, послышалось:

— Есть вопрос. Почему председатель цехкома не ведёт собрание?

— Потому что разбирается его персональное дело.

— Товарищи! — К столу подошёл Горегляд. — Думаю, что будет правильно, если вести это собрание мы поручим заместителю предцехкома товарищу Долбонoсу.

— Долбoносу, — поправил ударение Иван.

— Товарищу Долбoносу, — не скрывая своего раздражения, поправился Горегляд, искоса взглянув на слесаря: собрание начиналось несерьёзно. — Кто за это предложение? Абсолютное большинство.

— Итак, — проговорил довольный Иван Долбонос, публично узаконивший греческое произношение своей фамилии, — профсоюзное собрание сорок первого цеха объявляю открытым. На повестке дня два вопроса: итоги работы за июль месяц и персональное дело Луки Лихобора. Товарищ Гостев, прошу вас!

Начальник цеха свободно, со знанием дела, оперировал цифрами. Точные данные о работе каждого участка, процент перевыполнения плана по деталям и валу, рост производительности труда, трудовая дисциплина, план работы на следующий месяц.

— Мы имели все основания быть на первом месте в межцеховом соревновании, — сказал в заключение Гостев, — если бы не оплошность, допущенная Лукой Лихобором. Поэтому сейчас сумма премий снизилась почти на сорок процентов. Первого места в соревновании нам теперь долго не видать. Вот к чему приводит безответственное отношение к обязанностям инструктора и небрежность в соблюдении техники безопасности. У меня всё.

— Есть вопрос. Жив тот бородач?

— Потерпевший Тимченко пока ещё в больнице, но жизнь его вне опасности.

— Когда завод переходит на выпуск нового самолёта?

— Планируется на весенние месяцы.

— Есть ещё вопросы? — спросил Долбонос. — Нет? Спасибо, товарищ Гостев. Переходим ко второму вопросу — персональное дело Луки Лихобора. Слово имеет инженер по технике безопасности Василий Иванович Глущенко.