Избранные произведения в 2-х томах. Том 2

Ну ничего, он и сам организует празднование Дня Победы, помощники найдутся. А может, подойти к автомату, набрать номер, услышать её голос и сказать: давай вместе организуем инвалидам праздник, как прежде договаривались. Ведь есть же на свете вещи важнее личных отношений. Нет, не подойдёт он к телефонной будке, девушка воспримет это всего-навсего как неловкую хитрость и повторит то же, что сказала уже однажды при милиционере: «Перестаньте меня преследовать».

Оглянулся, посмотрел на знакомые сосны. Совсем светло: апрель, длинными стали дни. Дятел пробежал по стволу сосны, стукнул клювом — это с ним когда-то здоровалась Майола, как с добрым знакомым. Прилетел жучков выискивать из-под коры, значит, весна. До переезда ещё две-недели, дважды придёт сюда Лука Лихобор. Потом никогда больше не заглянет в этот сосновый бор. А инвалиды понемногу вымрут, как мастодонты, в своём новом сверкающем дворце. Страшная штука — война, долго, нестерпимо долго болят нанесённые ею раны.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

В понедельник в цехе Феропонт встретил Луку громким смехом, будто бог знает, какое весёлое событие случилось в жизни парня.

В душе его царило, расцветая, как пышный пунцовый пион, радостное чувство дружбы с Лукой Лихобором, очень похожее на влюблённость, и оттого всё на свете казалось прекрасным, и простой случай вырастал чуть ли не в событие мирового масштаба.

— Смехота, — говорил парень, сияя своим персиковонежным лицом, — к новому самолёту забыли сделать самую главную гайку!

— Какую гайку? — удивился Лука.

— Не знаю, какую, но забыли, и на сборке полная паника!

— Что же ты смеёшься?

— Потому что смешно: забыли сделать одну гайку — и всё, нет машины! Чепуха, конечно, гайку сделаем, а всё-таки смешно. За тобой уже присылал Гостев, беги скорей, потому что без этой гайки позор нам на весь свет! — Феропонт смеялся от ощущения полноты жизни, своей полезности людям, дружбы, ясности и уверенности в выбранном пути. Пусть он сложный и нелёгкий, этот путь, но ведёт он туда, куда хочется идти Феропонту, — к славе. И всё будет так, как запланировано.

Лука пошёл к Гостеву, всё оказалось именно так, как говорил Феропонт. О гайках к болтам, которыми крепят киль и стабилизаторы, всё хвостовое оперение к фюзеляжу, конечно, не забыли, но когда-то, с полгода назад, кто-то из инженеров заметил ошибку в расчётах, чертежи выправили, но из потока они выпали, выбились из привычной колеи. На это не обратили внимания и вспомнили только теперь, когда готовый киль и стабилизаторы уже привезли на сборку, а прикреплять их к фюзеляжу было нечем. Конечно, катастрофичного в этом ничего не было: когда идут тысячи новых деталей, могут произойти разные случайности. Но и приятного было мало.

— Не давали мне такого указания, — с чувством своей абсолютной правоты говорил в телефонную трубку Гостев. — Пожалуйста, присылайте, сделаем. Моментально? Нет, моментально не выйдет. Вы же сами знаете, какая это гайка. Думаю, дня через два будет готова. Задерживается вся сборка? А куда вы раньше смотрели? Хорошо, присылайте документацию. — Положил трубку и засмеялся. — Гайку забыли, растяпы! Трофим Семёнович, вам делать.

— Хорошо. — Горегляд кивнул. — Лихобор сделает.

Лука отметил, что впервые слышит, как смеётся Гостев. Всё время приходилось видеть начальника цеха хмурым, раздражённым, сердитым, а тут — на тебе! — умеет смеяться.

— Доложите о результатах соревнования за вчерашний день, — приказал Гостев своему заместителю, и только тогда Лука всё понял.

Окончилось «землетрясение». Как богатырь, расправив плечи, работал, не жалея сил, всю зиму сорок первый цех, теперь реже и реже задерживались станочники на сверхурочные работы, входил в свои права спокойный, как дыхание здорового человека, ритм хорошо отлаженного производства. Ничего не скажешь, нелёгкая была работа, но в душе теплилось чувство удовлетворения и своими товарищами, и собой. Сделали, одолели!

И только эта смешная гайка где-то затерялась. Ничего, найдётся!

Кажется, нет ничего на свете проще гайки. Обыкновенный шестигранный кусок железа, стали или меди, посредине — дырка с резьбой. Вот и всё. Но гайка, которой крепят киль и стабилизаторы, на это описание ни кпельки не похожа. Начнём с того, что она не шестигранник, а небольшой цилиндр, отверстие которого имеет три различных диаметра. Наименьший — с резьбой, именно эта резьба и зажимает болт, прикрепляя стабилизатор к фюзеляжу, по бокам второго, с более широким диаметром, просверливают двадцать отверстий, через них пройдут шплинты, крепления, фиксирующие гайку, чтобы она ни на микрон не могла сдвинуться с места. В третьем, самом широком диаметре, долбёжный станок прорежет канавки, в них сборщик просунет тарированный ключ, которым после того, как эту мудрёную гайку закалят, он и привернёт её на положенное место.

В машине ОК-42 таких гаек двадцать четыре. Лихобор с Феропонтом должны будут сделать для двух самолётов пятьдесят; две про запас, на всякий случай.