Читаем Избранные произведения в одном томе полностью

− А ваше имя? Я постараюсь не забыть его.

− Мне стыдиться нечего. Меня зовут − Николас Хиггинс, а ее − Бесси Хиггинс. Почему вы спрашиваете?

Маргарет была удивлена последним вопросом, в Хелстоне было в порядке вещей, что, побеседовав немного, она спросит у собеседника имя и адрес, чтобы навестить его, и, при необходимости, помочь в его нуждах.

− Я думала… я хотела прийти и навестить вас, − она внезапно оробела, осознав, что напрашивается в гости к незнакомцу, который, видимо, не желал этого.

Судя по выражению его лица, мужчина нашел это предложение бесцеремонным.

− Мне не нравится, когда чужие приходят в мой дом, − сказал он резко, но потом смягчился, увидев как она покраснела от смущения, и добавил: − Вы нездешняя, любой скажет, и, может быть, не знаете здешних людей, вы подарили моей девочке цветы из ваших рук… Вы можете прийти, если хотите.

Маргарет была немного удивлена и немного уязвлена его ответом. Она не была уверена, пойдет ли к ним, если ей сделали такое одолжение. Но когда они подошли к городу по Фрэнсис-стрит, девушка обернулась к ней и сказала:

− Вы ведь, правда, не забудете навестить нас? − Вот, вот, все так и будет, − произнес ее отец нетерпеливо, − она придет. Она сейчас немного сердится и думает, что я мог бы быть повежливее. Но она еще подумает хорошенько и придет. Я читаю ее хорошенькое, гордое личико, словно книгу. Пойдем, Бесси, слышишь, звонит колокол на фабрике. Маргарет пошла домой, удивляясь своим новым друзьям и улыбаясь, вспоминая о том, как мужчина разгадал ее мысли. С этого дня Милтон перестал быть для нее мрачным и безотрадным местом. Не весна и не время примирили ее с этим городом, это сделали люди.

Глава IX

Переодеться к чаю

«Пусть земля Китая, раскрашенная ярко,

Очерченная золотом и пестрая от голубых вен

От аромата индийского листа,

Иль загорелых зерен Мокко радость получает».

Миссис Барбо

На следующий день после знакомства Маргарет с Хиггинсами мистер Хейл поднялся в маленькую гостиную раньше обычного. Он подходил то к одной вещи в комнате, то к другой, словно изучая их, но Маргарет видела, что это была просто уловка, способ отложить то, что он желал, но все-таки боялся сказать. Наконец он произнес:

− Моя дорогая! Я пригласил мистера Торнтона сегодня на чай.

Миссис Хейл сидела, откинувшись на спинку стула, закрыв глаза, с выражением страдания на лице, которое стало привычным для нее в последнее время. Но слова мужа мгновенно пробудили ее.

− Мистер Торнтон! И сегодня вечером! Для чего этому человеку понадобилось прийти сюда? А Диксон стирает мои платья и кружева, а вода сейчас совсем жесткая из-за этих ужасных восточных ветров, которые, я полагаю, будут дуть в Милтоне круглый год.

− Ветер меняет направление, моя дорогая, − сказал мистер Хейл, поглядывая на дым, который несло с востока, − правда, он не разбирался в сторонах света и определял их свободно, согласно обстоятельствам.

− Не говори ничего! − сказала миссис Хейл, дрожа и еще плотнее заворачиваясь в шаль. − Восточный или западный ветер, этот человек все равно придет.

− О, мама, ты просто никогда не видела мистера Торнтона. Он выглядит, как человек, которому нравится бороться со всеми трудностями, что встречаются у него на пути − врагами, ветрами или обстоятельствами. Чем сильнее будет дождь и ветер, тем вероятнее, что он придет к нам. Но я пойду и помогу Диксон. Я умею отлично крахмалить. Скорее всего, мистер Торнтон придет только для того, чтобы побеседовать с папой. Но, папа, я, в самом деле, очень хочу увидеть того Пифиаса,[6] который сделал из тебя Дамона. Ты знаешь, я его видела только один раз, и мы оба были так озабочены тем, что сказать друг другу, что не особенно преуспели в разговоре.

− Я не думаю, что он когда-нибудь тебе понравится, или ты изменишь о нем свое мнение, Маргарет. Он не дамский угодник.

Маргарет презрительно усмехнулась.

− Я не особенно восхищаюсь дамскими угодниками, папа. Но мистер Торнтон приходит сюда, как твой друг, как один из тех, кто оценил тебя…

− Единственный человек в Милтоне, который оценил меня, − поправил мистер Хейл.

− Поэтому мы окажем ему гостеприимство и угостим кокосовыми пирожными. Диксон будет польщена, если мы попросим ее их приготовить. А я отглажу твои чепцы, мама.

Перейти на страницу:

Все книги серии Гаскелл, Элизабет. Сборники

Кузина Филлис. Парижская мода в Крэнфорде
Кузина Филлис. Парижская мода в Крэнфорде

Талант Элизабет Гаскелл (классика английской литературы, автора романов «Мэри Бартон», «Крэнфорд», «Руфь», «Север и Юг», «Жёны и дочери») поистине многогранен. В повести «Кузина Филлис», одном из самых живых и гармоничных своих произведений, писательница раскрывается как художник-психолог и художник-лирик. Юная дочь пастора встречает красивого и блестяще образованного джентльмена. Развитие их отношений показано глазами дальнего родственника девушки, который и сам в неё влюблён… Что это – любовный треугольник? Нет, перед нами фигура гораздо более сложная. Читателя ждёт встреча с обаятельными, умными и душевно тонкими героями на просторе английских полей и лугов.Юмористический рассказ «Парижская мода в Крэнфорде» – прекрасная возможность вновь окунуться или же впервые войти в полюбившийся многим уютный крэнфордский мир, мир быта и нравов старой доброй Англии.

Элизабет Гаскелл

Проза / Классическая проза

Похожие книги

1984. Скотный двор
1984. Скотный двор

Роман «1984» об опасности тоталитаризма стал одной из самых известных антиутопий XX века, которая стоит в одном ряду с «Мы» Замятина, «О дивный новый мир» Хаксли и «451° по Фаренгейту» Брэдбери.Что будет, если в правящих кругах распространятся идеи фашизма и диктатуры? Каким станет общественный уклад, если власть потребует неуклонного подчинения? К какой катастрофе приведет подобный режим?Повесть-притча «Скотный двор» полна острого сарказма и политической сатиры. Обитатели фермы олицетворяют самые ужасные людские пороки, а сама ферма становится символом тоталитарного общества. Как будут существовать в таком обществе его обитатели – животные, которых поведут на бойню?

Джордж Оруэлл

Классический детектив / Классическая проза / Прочее / Социально-психологическая фантастика / Классическая литература