Избранные работы

2. За крупнокапиталистическим предпринимательством следует, как тень, – пролетариат. А его возникновение опять же способствует объединению потребностей. Вся история этих огромных однообразных масс, большей частью не имеющих покупателей, до сих пор указывает на нивелирование мышления и воли; эти массы еще долго не будут иметь времени доразвиться до индивидуалистических чувствований; вполне понятно, что они представляют из себя контингент потребителей массовых товаров и притом товаров худшего качества. Следует, конечно, принять во внимание необходимую преемственность отдельных отраслей производства при развитии их до капиталистических форм. Необходимо понять, что капиталистическая сапожная мастерская, портняжная, столярная и т. д. становятся возможными только после того, как старые ремесленные формы ткацкой и железной промышленности уже размолоты жерновом капитализма, – как это будет подробнее выяснено в дальнейшем.

3. Одновременно с расширением крупных капиталистических предприятий растет потребление общественных учреждений, что опять же во многих случаях создает стремление к однообразию. В силу сосредоточения спроса в немногих местах, ограничивается проявление индивидуального вкуса, так же, как всякие случайности единичного потребления. По мере того, как расширяется государственная и коммунальная деятельность, растет и однообразие в характере потребностей. Здесь можно было бы говорить о бюрократизации потребления. Следующий факт представляет интересный пример отдаленной прнчиннон связи между явлениями упомянутого рода: В Швейцарии, как известно, школьные учебные пособия находятся в ведении государства. Это привело к такому однообразию этих предметов, что только крупные формы еще могут явиться конкурентами в их поставке[111].

4. Но, подобно тому, как не может расшириться крупнокапиталистическое предпринимательство без увеличения числа рабочих, так точно не может повыситься деятельность общественных учреждений без того, чтобы не получила прироста армия чиновников. Здесь имеется еще один момент, который создает тенденцию к уравниванию потребностей. Бюрократы, точно так же, как и рабочие, находящиеся в распоряжении государства или города, представляют собой слой населения, внутренняя и внешняя жизнь которого, прежде всего, подвергается уравниванию. Это наблюдается как по отношению к служебным, так и к частным потребностям их; однообразие одежды является для такого уравнивания особенно характерным. Но, вообще, не может быть сомнения, что сто канцеляристов, или сто почтовых чиновников, или сто железнодорожных кондукторов – имеют более однообразные частные потребности, чем сто сапожников, портных или даже крестьян. Подведение их мозга под один шаблон идет гораздо дальше, благодаря совершенно одинаковой среде, в которой они занимаются своей деятельностью; отсюда происходит уравнивание их вкуса и оценки. Но и доходы их, вследствие положенного по штату жалования, сравнены друг с другом гораздо больше, чем это когда-либо могло бы быть с доходами лиц, не состоящих на службе.

В случаях, рассмотренных до сих пор, объединение спроса вызывается появлением новых своеобразных кругов потребителей.

5. То, что можно назвать обобществлением потребления наблюдается в одинаковой степени по отношению ко всем слоям потребителей по крайней мере в больших городах. Здесь нужно понимать те случаи, когда потребность, удовлетворявшаяся прежде всего индивидуальным или семейным образом, теперь удовлетворяется сообща большим числом лиц. Это движение в направлении социализирования (или как бы это ни назвать) нашего существования совершается, как известно каждому, в самых различных направлениях: в одном месте это является результатом поселения в больших городах, в виде возникновения наемных казарм, увеселительных заведений; в другом – как специальный результат прогресса в технике – в виде общественного водоснабжения, газо– и электропроводов. Но особенно часто наблюдается оно как явление, сопутствующее процессу сокращения прежнего частного домашнего хозяйства. Сокращение это является необходимым следствием развития больших городов – потому ли, что вообще основывается меньше домашних хозяйств (прирост холостяков, любовные связи или даже супружества – без основания так называемого домашнего очага), или, быть может, потому, что домашние хозяйства все больше стремятся и все больше получают возможность освободиться от тяжести переработки материалов, починки и т. п.

Центр тяжести приготовления пищи переносится из кухонь и комнат отдельных хозяйств в рестораны и кофейни[112]; а то, что еще приготовляется дома, доставляется в домашнее хозяйство почти в готовом виде.