Избранные работы

Как раз само сознание времени и лежащий в его основе замечательный факт воспоминания лучше всего другого доказывают, что сознание вовсе не во всех смыслах подвластно времени, а само по себе сверхвременно. Какое-нибудь «явление», например движение, «имеет место» как раз только тогда, когда оно есть. Точно так же и «явление» воспоминания, несомненно, всегда можно приурочить к одной определенной точке времени; другими словами, я всегда вспоминаю теперь. Но по содержанию своему воспоминание всегда выходит за пределы настоящего. При этом в воспоминании на настоящее оказывает действие не только прошедшее, то есть не данное теперь, как это имеет место в совершающемся теперь процессе движения, в котором продолжает действовать относящийся к прежнему моменту двигательный импульс; воспоминание не есть одно только сохранение бытийственного момента в продолжение определенного времени, как, например, сохранение движения или энергии; но в нем ненастоящее, именно как ненастоящее, все же дано мне в настоящем – отношение, хотя бы отдаленно подобного которому не встретить ни в чем, что могло бы быть описано или даже только мыслимо, как объективный процесс во времени и пространстве. Воспоминание есть именно не одно только воспроизведение уже раз представленного, вроде того, как при круговом движении (периодически или непериодически) повторяется то же положение относительно центра, а существенно характерным для него признаком является то известное присутствие отсутствующего в сознании и именно как отсутствующего, которое является неизбежной предпосылкой того, чтобы вообще было мыслимо нечто вроде времени (всегда ведь заключающего в себе наряду с настоящим ненастоящее и притом двойное ненастоящее: то, что прежде было, и то, что будет после). Следовательно, сознание времени само не есть только временное, но именно сверхвременное сознание. Как раз на нем сознание проявляет себя как инстанция, которая стоит выше временного порядка совершающегося.

К ведению же этой инстанции сверхвременного сознания относится вообще все, что каким-либо образом выступает за пределы «фактов» (то есть именно определенного во времени бытия). Здесь можно оставить как бездоказательную предпосылку, что все это сводится к одному основному моменту, который по праву может быть обозначен как момент направленности (тендирования). Метить или, выражаясь в еще более общей форме, взять направление можно только в сторону лежащего, в известном смысле, вовне, таковым же прежде всего явится всегда нечто эмпирическое (определенное во времени); но направление никогда не ограничивается, одним каким-либо эмпирически представимым моментом, одним временно определимым пунктом в доступной опыту области, а всегда как таковое продолжается, пребывая во временной, а значит, и вообще эмпирической неопределенности, до «бесконечности»; так именно в сознании времени направление сознания тянется вперед (в будущее) и назад (в прошлое); так же уходит в бесконечность во всяком познании, сколь бы «теоретичным» оно ни было, направление к единству или же к долженствующему быть объединенным многообразию; таково же в «практическом» познании направление к тому, что должно быть осуществлено, или к тому, что должно быть; откуда «должное» и понимается в качестве наиболее употребительного общего обозначения для области, выходящей за пределы «бытия» (в смысле бытия временного, то есть в смысле бытия, могущего быть определенным лишь пунктуально или только от точки к точке эмпирической сферы).