Избранные рассказы. Хронологически

Но она не всегда оказывалась на месте. Она работала на радио и бывала то в редакции, то в дирекции, то в студии, а то в репортерских разъездах. А ему важно было знать, где она в эту минуту находится и что делает. Не то чтобы он ревновал, нет, но ему становилось дурно, когда он представлял, как она разговаривает с интересным человеком, задает ему вопросы, с восхищением выслушивает или, не дай Бог, смеется - это самое нестерпимое: смех у нее такой, что так и тянет в него окунуться. Работать ей приходилось не с последними людьми - с политиками, промышленниками и руководителями. "Мерседесы" и "БМВ", никак не ниже "Волги". Но муж не ревновал, нет. Он звонил только для того, чтобы она чувствовала его присутствие, чтоб ни на минуту не забывала, что она не обособленная единица, а связанная с другой цифрой в нераздельное число. Он звонил, ее коллеги выясняли друг у друга, где она, подсказывали, по какому номеру перезвонить, и, со второй или третьей попытки дорвавшись наконец до ее певучего голоса, он чувствовал себя, как марафонец на финише, и исторгал, словно последний вздох:

- Ну, здравствуй!..

Если ему отвечали, что она "отъехала", он терял покой, его терзали видения: вот она на какой-нибудь презентации, вся в улыбках и искрах, с бокалом шампанского и даже не помнит о нем. Или где-нибудь в парке записывает интервью на фоне пения птиц. Или беседует с объектом своего журналистского интереса в доверительной обстановке квартиры, и хорошо, если квартира семейная, а если холостяцкая?

Тяжелее всего было, когда она отвечала с досадой: "Я сейчас не могу говорить, у меня люди". Отторгнутый, он не находил себе места до вечера, до самого ее возвращения. Но и окружив ее собой со всех сторон, как остров водой, он не мог избавиться от ощущения, что она вернулась домой не вся, что часть ее осталась где-то вне его обладания. Даже ночью, когда спала, она уносилась от него одна в неведомые сновидения. А ведь он был рожден под знаком льва, чтобы сиять, как солнце, в центре мира. И был такой гордец, что находил множество изъянов в Божьем творении и Творцу в укор создавал свою вселенную, правда, иллюзорную. Тогда как деятели, окружавшие его жену, свои проекты воплощали в реальность. Пусть убогую, но реальность.

Неужто он, этот уязвленный гордец, мог смириться с их преобладанием над собой?

Он должен был доказать ей, что всем этим деятелям далеко до него, что на их территории он легко расправится с ними.

Он отложил на время свою лиру и организовал товарищество с ограниченной ответственностью ТОО "Орфей". Фирма хоть и со скрежетом, но набирала обороты. Первоначальный капитал создавался на случайных операциях: то на ввозе спирта, то на переброске древесины из Коми, то на срочном переводе платежей в отделившиеся от рублевой зоны республики. В этих делах ему неожиданно сослужили службу обширные и казавшиеся бесполезными знакомства в самых разных сферах, какими всегда богата жизнь странствующего поэта и певца.

Фирма арендовала помещение на бойком месте, в коридоре на кожаных диванчиках дожидались приема посредники, рыскавшие по городу, как голодные собаки, продавая не свой товар и покупая не за свои деньги. В комнатах светились синие экраны компьютеров, мигал зеленым глазком ксерокс, пищали факсы и пэйджеры. Для обедов сотрудники обжили близлежащий ресторан, официанты уже знали их вкусы и подавали, не спрашивая заказа. На вечерних приемах глава фирмы любил подозвать официанта и спросить: "Коля, а кто, на твой взгляд, лучший поэт современности?"- и официант, как герольд, отработанно возвещал его имя. Гости были в восторге. Особенно одна дама из партнерской фирмы, Маргарита.

Орфею как-то случилось заехать в эту партнерскую фирму как раз в тот момент, когда на Маргариту совершался наезд. Кого-то она сильно подвела, и ей грозила нешуточная расправа. Орфей решительно вмешался, провел с бандитами переговоры, и те отступили, как укрощенные хищники. Маргарита глядела на Орфея широко раскрытыми глазами, из которых только что схлынул страх, а он, великодушный и сильный, со словами "да что там, пустяки" царил, как в забытые времена.

Маргарита попросилась к нему на работу, и отныне горячая лава ее обожания затопляла его кабинет с утра до вечера. Даже придя домой, он первым делом хватался за телефон, чтобы полчаса выслушивать ее жаркие отчеты о сделанном и давать ей указания, которые она принимала, как благодать с небес.

Забытая Эвридика варила надоевшие щи, выливала их почти нетронутыми в унитаз и мыла посуду.