Избранные речи

III Олинфская третья

Введение Либания

(1) Афиняне послали помощь олинфянам и решили даже, что благодаря ей положение несколько улучшилось: такие сведения и доходили до них. Народ был крайне доволен, и ораторы призывали покарать Филиппа. У Демосфена явилось опасение, как бы граждане, набравшись самоуверенности и воображая, что одержали уже полную победу и что посланной помощи достаточно, не пренебрегли дальнейшим. Ввиду этого он выступил со своей речью и стал клеймить их самонадеянность и направлять умы к благоразумной осторожности, говоря, что у них в настоящее время вопрос идет не о наказании Филиппа, а о спасении союзников. Он знает ведь, что афиняне, как, вероятно, и некоторые другие, бывают озабочены тем, чтобы не потерять своей собственности, а о наказании противников менее хлопочут. (2) В этой речи он уже яснее касается и совета относительно зрелищных денег и высказывается за отмену законов, грозящих наказанием тому, кто внесет письменное предложение обратить их в воинские: только тогда, по его словам, можно было бы без опасения давать наилучшие советы. Кроме того, он советует и вообще собраться с духом по примеру предков и отправляться в походы самим лично и жестоко обвиняет народ за малодушие и демагогов за то, что они неправильно руководят государством.

Речь

(1) Разные мысли приходят мне, граждане афинские, тогда, когда я погляжу на состояние наших дел, и тогда, когда послушаю речи, которые тут говорятся: именно, речи, как я вижу, ведутся о том, чтобы покарать Филиппа, дела¹ же принимают такой оборот, что приходится подумать о том, как бы беда не постигла раньше нас самих. Таким образом, по моему мнению, ораторы, которые говорят об этом, грешат именно в том, что представляют вам самую сущность обсуждаемого вами предмета не в том виде, как она есть. (2) Я же лично знаю и даже очень хорошо, что было когда-то время, когда можно было нашему государству не только самому в безопасности владеть своим достоянием, но и покарать Филиппа: ведь еще на моей памяти, а не в какие-нибудь давние времена, было возможно и то, и другое. Но сейчас, по моему убеждению, нам было бы достаточно в первую же очередь добиться хотя бы того, чтобы спасти своих союзников. Если это удастся нам обеспечить, тогда можно будет думать и о том, кого кто покарает и каким образом. Но, пока мы не положим правильного начала, напрасно, по-моему, вести какую бы то ни было речь о конце.

(3) Сам по себе настоящий случай требует, как никакой другой, пристального внимания и обсуждения. Я же лично главное затруднение вижу не в том, что́ посоветовать при данных условиях, но смущаюсь только тем, каким способом, граждане афинские, сказать вам об этом. В самом деле, как по своим собственным наблюдениям, так и по чужим рассказам, я уже убедился, что чаще дела ускользали из наших рук вследствие нежелания вашего исполнять свои обязанности, чем из-за непонимания их. Прошу вас только, если я буду говорить слишком свободно, относиться к этому терпеливо и смотреть лишь на то, верно ли я говорю и к тому ли веду речь, чтобы в дальнейшем наступило улучшение. Вы ведь видите, что по вине некоторых людей, которые своими речами старались только угодить вам, наши дела пришли в полную негодность.

(4) Но я полагаю, что необходимо сперва напомнить вам вкратце кое-что из прошлых событий. Вы помните, граждане афинские, как вот уже года два-три тому назад вы получили известие о том, что Филипп во Фракии стал осаждать Герину Крепость². Тогда шел месяц Мемактерион³. У вас тогда было много споров и волнений, и вот, наконец, вы постановили спустить в море сорок триер, самим в возрасте до 45 лет⁴ сесть на корабли и делать взносы в общем на 60 талантов⁵. (5) И после этого прошел тот год: затем проходят Гекатомбеон, Метагитнион, Боэдромион⁶. В этом только месяце едва-едва после мистерий⁷ вы, наконец, отправили Харидема с десятью кораблями порожняком да с пятью талантами денег. Дело в том, что, когда пришло известие о болезни и даже смерти Филиппа (пришли эти оба известия одновременно)⁸, вы рассудили, граждане афинские, что больше уже нет никакой надобности посылать помощь, и отменили поход. А это как раз и было самое время: если бы тогда мы послали туда помощь так решительно, как постановили, вам бы не было хлопот с Филиппом теперь, когда он оправился⁹.