Избранные романы: Трудный путь. Волшебный час. Просто, как смерть. Чудо в Андах.

Все пошло не так. История моей жизни, подумал он. Папаша его умер от пьянства, когда Вику было десять лет. Незадолго до того, как ему исполнилось восемнадцать, он набил морду сожителю матери — за то, что этот гад обращался с ней, как с недочеловеком. В знак благодарности мать выгнала Вика из дому. В конце концов Вик, в поисках приключений, записался в армию и сразу почувствовал себя в морской пехоте как рыба в воде, если не считать того, что он уже успел приобрести вкус к деньгам и их ему не хватало. Ему нравилось хорошо одеваться, ездить на дорогих машинах и играть в карты по-крупному.

Он подружился с вороватым каптенармусом по имени Брюс Джекман и вскоре начал делать хорошие деньги, продавая налево стрелковое оружие, патроны и другие боеприпасы. А когда поднялся шум, задушил Джекмана и подвесил дурня, с предсмертной запиской в кармане, к потолку его спальни.

Жизнь игра, выживает сильнейший.

Это вовсе не значит, что ты не можешь кого-то любить. В Элен он влюбился по уши, как только увидел ее. У нее было все: настоящий класс, стиль, потрясающая красота, великолепное тело. А еще у нее имелась в жизни цель. План игры: огрести состояние, пока она молода, а всю остальную жизнь пользоваться им в свое удовольствие. Проще простого.

Теперь же им оставалось только добраться до аэропорта Гатвик и сесть в самолет. Он положил левую руку на колени Эшли, нашел ее ладонь, сжал:

— Все будет хорошо, ангел.

В ответ она сжала его руку.

Они миновали какую-то ферму. Вик повернул налево, на проселок, и по нему они добрались до оживленной магистрали.

— Это шоссе А27, — сказал Вик. — Доедем по нему до А23, а там — прямиком в Гатвик, верно?

— Да, но по большой дороге нам ехать нельзя.

— Уже думаю об этом. Самое лучшее…

И тут оба услышали стрекот вертолета. Он спускался с неба прямо на них и опустился уже достаточно низко, чтобы они смогли прочесть слово «ПОЛИЦИЯ» на его брюхе.

Вик повернул налево, подрезал «ягуар». Тот загудел и замигал фарами. Вик не обратил на это никакого внимания, взгляд его был устремлен вперед, в мозгу поселилась паника. Машины впереди замедляли ход. И останавливались! Дорогу перекрывал полицейский автомобиль, по обеим сторонам от него стояли синие барьеры с табличками «ПОЛИЦИЯ. ОСТАНОВИТЕСЬ».

— Они только что прорвались через полицейский кордон на кольцевой развязке Беддингема, — сообщил Грейсу оперативник Джим Роббинсон, — теперь движутся по А27.

— Вертолет их не потерял?

— Идет прямо над ними.

Грейс взглянул на часы. Без четверти два. Вторник. Движение на дорогах плотное, необходимо помнить о едущих по ним людях. Преследование должно быть по возможности безопасным.

Теперь Вик несся по скоростной полосе плавно спускавшейся с холма дороги — стрелка спидометра подрагивала у отметки 200 километров в час. Он знал, вот-вот будет поворот на А23, пора было принимать решение. В последнюю пару минут его мозг, ни на миг не забывавший о висящей рядом тени вертолета, искал ответ лишь на один вопрос: если бы я был копом, что бы я сейчас перекрыл? Аэропорты — наверняка. И паромные переправы. Была, впрочем, одна штуковина, о которой копы могли и забыть, а возможно, они и не знали о ней ничего. Однако, чтобы добраться до нее, необходимо стряхнуть с хвоста проклятый вертолет.

Двухполосное шоссе резко пошло вверх. Впереди раскинулась Шоремская гавань, туда-то им и нужно было попасть, однако до гавани оставался еще не один километр.

По внутренней, медленной полосе трюхал какой-то старикашка в бронзоватой четырехдверной «тойоте», выглядевшей лет на десять старше его. Отлично!

Вот-вот появится въезд в туннель. Насколько помнил Вик, длины в нем около четырехсот метров. Они миновали знак «НЕ ОБГОНЯТЬ» и на скорости 180 километров в час влетели в тускло освещенный туннель. Вик мгновенно взял в сторону, занял медленную полосу и ударил по тормозам — теперь их машина еле ползла. Вик включил аварийные огни.

— Вик — какого черта?

Он молчал, не отрывая взгляда от зеркала, всматриваясь в пролетающие мимо машины. Наконец показалась «тойота». Вик напрягся, понимая — необходимо правильно рассчитать время. «Тойота», мигая поворотником, начала выбираться в другой ряд. Послышался рев клаксона, мимо пронесся «порше», и «тойота», резко затормозив, вильнула назад.

Прекрасно! Вик со всей силой рванул на себя ручной тормоз, зная, что тот остановит машину, не включив тормозных огней. Затем крикнул: «Держись!» — отпустил тормоз и нажал на педаль акселератора.

Сзади донесся визг покрышек, однако, когда «тойота» ударилась в их «лендровер», тот уже набрал небольшую скорость. Все ограничилось легким толчком, которого Вик почти не почувствовал, и звоном разбитого стекла.

— Вылезай! — рявкнул Вик и, рывком открыв свою дверцу, выскочил из машины и осмотрел повреждения. Его интересовало только одно — передок «тойоты». Все неплохо — решетка радиатора немного вогнута, одна фара разбита, однако ни вода, ни масло ниоткуда не текут.

— Бери чемоданы! — крикнул он перепуганной Эшли. — Чертовы чемоданы, женщина!