Избранные сочинения в 6 томах. Том 2

Следопыт захлопнул люк в нижнее помещение, чтобы индианка не сбежала, погасил свечу и поспешил к бойнице. Мэйбл в тревожном ожидании глядела через его плечо. Все это заняло какое-то время, и, когда глаза Следопыта несколько освоились с темнотой и он смог что-то различить, две шлюпки уже пронеслись мимо и пристали к берегу ярдах в пятидесяти от блокгауза, где был устроен причал. Больше в окружающем мраке разглядеть ничего не удалось, и Следопыт шепнул Мэйбл, что это могут быть и враги, потому что едва ли сержант прибудет так рано. Видно было, как из лодок выгрузились люди, затем трижды раздалось громогласное «ура», не оставившее никакого сомнения в том, кто были прибывшие. Следопыт ринулся к люку, поднял крышку, соскользнул вниз и с лихорадочной поспешностью, по которой можно было судить, насколько серьезно положение, стал отпирать дверь. Мэйбл последовала за ним, но скорее мешала, чем помогала его усилиям, и они успели отодвинуть всего лишь один засов, когда грянули выстрелы. Оба замерли в напряженном ожидании, как вдруг окружающие кусты огласились боевым кличем индейцев. Дверь наконец распахнулась, и Следопыт с Мэйбл выскочили наружу. Но все уже смолкло. Несколько секунд они прислушивались, и Следопыту почудилось, будто со стороны причала слышатся слабые стоны; но дул свежий ост, и шелест листвы, мешаясь с дыханием ветра, мог ввести его в заблуждение. Зато Мэйбл, забыв обо всем, рванулась от него к лодкам.

— Стойте, Мэйбл! — тихо, но твердо произнес Следопыт, схватив ее за руку. — Стойте! Вы идете на верную смерть, и к тому же это бесполезно. Надо вернуться в блокгауз.

— Отец! Мой бедный, дорогой отец! Они его убили! — не помня себя, воскликнула девушка; но привычная осторожность заставила ее даже в эту ужасную минуту понизить голос. — Если вы любите меня, Следопыт, пустите меня к отцу!

— Стойте, Мэйбл, стойте! Странно, что не слышно голосов; никто из наших не отвечает на залп, а я, как назло, оставил ружье в блокгаузе! Хотя на что мне ружье, если никого не видать?

В этот миг острый глаз Следопыта — крепко держа Мэйбл, он все время вглядывался в темноту — смутно различил черные силуэты пяти или шести индейцев, которые, пригнувшись, пытались проскользнуть мимо него с явный намерением отрезать им путь к блокгаузу. Подхватив Мэйбл под мышку, как малое дитя, и напрягши свое мускулистое тело, охотник все же успел вбежать в блокгауз раньше гнавшихся за ним по пятам преследователей. Опустив свою ношу, он кинулся запирать дверь и едва задвинул один засов, как сильный толчок в массивные бревна чуть не вышиб ее из петель. Задвинуть второй засов было делом одной секунды.

Мэйбл поднялась на второй этаж, а Следопыт остался на страже внизу. Наша героиня находилась в том состоянии, когда двигаешься как бы бессознательно. Следопыт попросил принести огня; машинально засветив свечу, она спустилась с ней вниз к ожидавшему ее разведчику. Взяв у нее огарок, Следопыт тщательно осмотрел блокгауз, чтобы проверить, не спрятался ли кто-нибудь в крепости; он переходил с одного этажа на другой, лишь убедившись, что позади нет врага. Итогом осмотра была твердая уверенность в том, что в блокгаузе, кроме него и Мэйбл, нет никого, — Роса сбежала. Следопыт вернулся к нашей героине, поставил свечу на ящик, проверял затравку «оленебоя» и только тогда сел.

— Оправдались худшие наши опасения, — сказала Мэйбл, для которой волнений и спешки последних пяти минут, казалось, хватило бы на всю ее жизнь. — Мой дорогой батюшка со всем отрядом убит или взят в плен!

— Пока ничего не известно. Дождемся утра. Я не думаю, что дело решено, иначе мы бы услышали торжествующие вопли негодяев мингов у стен блокгауза. Одно только можно сказать наверное: если враг действительно одержал верх, он сейчас же потребует, чтобы мы сдались. Но скво расскажет им о нашем положении, и, так как они хорошо знают, что пока «оленебой» не посрамил своего имени, днем поджечь блокгауз им не удастся, они постараются подкрасться ночью, можете в этом не сомневаться.

— Кто-то стонет!

— Это вам показалось, Мэйбл. Когда человек напуган, особенно женщина, ей может невесть что померещиться. Я знавал женщин, которые верили снам…

— Нет, мне не показалось: внизу кто-то стонет!

Следопыту пришлось признать, что чуткий слух Мэйбл не обманул ее. Но он попросил ее сдержать свои чувства, напомнив, что дикари часто прибегают к любой хитрости, лишь бы достичь своей цели, и что стоны, возможно, притворные: их хотят выманить из блокгауза или заставить хотя бы отворить дверь.

— Нет, нет, — торопливо возразила Мэйбл, — какое же тут притворство! Это стонет человек от физической или душевной боли. Стоны до ужаса естественны.

— Ну что ж, мы скоро узнаем, друг там или недруг. Уберите свечу, а я спрошу через бойницу.