Избранные сочинения в 6 томах. Зверобой. Последний из могикан.

Хорошее расположение духа разведчика и удивительный успех погони, во время которой они сделали круг примерно в сорок миль, невольно заронили надежду в сердца всего отряда. Индейцы пошли вперед с такой уверенностью, с какой путешественник идет по широкой проезжей дороге. Если случалось, что какая-нибудь каменная глыба, ручей или клочок земли, более твердой, чем окружающая почва, прерывали звенья следа, по которому они шли, зоркий глаз разведчика неизменно находил след на некотором расстоянии, причем для этого редко требовалось промедление более чем на одну минуту. Магуа, однако, не отказался от уловок, к которым обычно прибегают туземцы, когда отступают от неприятеля. Всюду, где это позволял ручей или характер почвы, встречались ложные следы и неожиданные повороты; но это редко обманывало преследователей, и они всегда замечали ошибку раньше, чем направить свой путь по ложному следу.

К середине дня они перешли через Скарун и двинулись в сторону заходящего солнца. Спустившись с одной возвышенности в низину, где протекал быстрый ручей, они внезапно очутились на месте стоянки Лисицы. Вокруг ручья лежали потухшие головешки; кругом были разбросаны остатки оленины, а деревья были явно ощипаны лошадьми. В некотором расстоянии Хейворд заметил шалаш и с любопытством и нежностью посмотрел на него: вероятно, здесь отдыхали Кора и Алиса. Но, хотя земля вокруг была истоптана и отпечатки ног людей и животных были видны вполне ясно, след, казалось, внезапно обрывался.

Легко было найти следы нарраганзетов, которые, по-видимому, бродили сами по себе и без определенной цели, занятые только поисками пищи. Наконец Ункас, вместе с отцом искавший путь, по которому шли лошади, напал на след их недавнего пребывания. Прежде чем отправиться по следу, он сообщил товарищам о своем успехе, и, пока те совещались, юноша появился снова, ведя обоих иноходцев со сломанными седлами и перепачканными попонами; по-видимому, они бегали на свободе в продолжение нескольких дней.

Что это значит? — спросил Дункан, бледнея и оглядываясь вокруг, словно боясь, что кустарники и листья выдадут сейчас какую-то ужасную тайну.

— Это значит, что наше путешествие подходит к концу, — ответил разведчик. — Если бы негодяя преследовали и слабым женщинам недоставало лошадей, чтобы не отстать от отряда, Магуа мог бы скальпировать пленниц; но, когда неприятель не идет по пятам, Магуа не тронет и волоска на их голове. Тот, кто думает, что минг может дурно обращаться с женщиной, не знает ни индейцев, ни закона леса. Правда, лошади здесь, но гуроны ушли. Надо искать дорогу, по которой они отправились.

Соколиный Глаз и могикане горячо принялась за дело. Провели круг в несколько сот футов в окружности и каждый из членов отряда взял на себя обязанность исследовать известную его часть. Но исследование не дало никаких результатов. Следов ног было много, но, казалось, они принадлежали людям, бродившим вокруг этого места, не имея намерения удалиться от него. Разведчик и его товарищи еще раз обошли вокруг стоянки, идя друг за другом, и очутились еще раз в центре, не узнав ничего нового.

Что за дьявольская хитрость! — воскликнул разведчик, встретив недоумевающие взгляды своих товарищей. — Мы должны добиться толку, сагамор. Надо начать с источника и пройти всю местность, дюйм за дюймом. Пусть гурон не хвастается у себя в племени, что его нога не оставляет следа.

Разведчик сам показал пример и принялся за дело с удвоенным рвением. Ни один лист не остался нетронутым. Были подняты все палки, сдвинуты все камни. Известно, что индейцы часто употребляют эти предметы, с величайшим терпением и ловкостью прикрывая ими свои следы. Но все было тщетно. Наконец Ункас, окончивший раньше других свою часть работы, стал копать землю вокруг мутного ручейка, вытекавшего из источника, и направил его течение по другому руслу. Как только высохло узкое русло под запрудой, Ункас наклонился и стал рассматривать его проницательным, острым взглядом. Восторженный крик сейчас же возвестил об удаче молодого воина. Все бросились к этому месту, и Ункас показал отпечаток мокасина на сырой наносной земле.

— Мальчик принесет славу своему народу и много хлопот гуронам! — сказал Соколиный Глаз, глядя на след с таким восхищением, с каким посмотрел бы любой естествоиспытатель на клык мамонта или ребро мастодонта. — Но это след не индейца! Нога слишком упирается на пятку, и отпечаток носка слишком широк, словно какой-нибудь французский танцор подбадривал своих соплеменников… Беги назад, Ункас, и принеси мне мерку ноги певца. Ты найдешь прекрасный отпечаток ее как раз против вон той скалы.

Пока юноша исполнял поручение, разведчик и Чингачгук внимательно рассматривали следы. Размеры вполне подходили, и Соколиный Глаз, не колеблясь, объявил, что это след ног Давида, которого опять заставили сменить башмаки на мокасины.