Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й (ЛП)

свет; сгустившиеся тени деревьев легли на земляные валы и журчащий ноток, и через несколько минут весь лагерь погрузился в такую же тишину, какая царила в соседних дремучих лесах. Согласно приказу, отданному накануне вечером, глубо¬ кий сон солдат был нарушен оглушительным грохотом ба¬ рабанов, раскатистое эхо которых далеко разносилось во влажном утреннем воздухе, гулко отдаваясь в каждом лес¬ ном углу; занимался день, безоблачное небо светлело на востоке, и очертания высоких косматых сосен выступали на нем все отчетливей и резче. Через минуту в лагере за¬ кипела жизнь; даже самый нерадивый солдат и тот поднял¬ ся на ноги, чтобы видеть выступление отряда и вместе с товарищами пережить волнения этой минуты. Несложные сборы выступавшего отряда скоро закончились. Солдаты построились в боевые отряды. Королевские наемники кра¬ совались на правом фланге; более скромные волонтеры, из числа поселенцев, покорно заняли места слева. Выступили разведчики. Сильный конвой сопровождал повозки с походным снаряжением; и, прежде чем первые лучи солнца пронизали серое утро, колонна тронулась в путь. Покидая лагерь, колонна имела грозный, воинствен¬ ный вид; этот вид должен был заглушить смутные опасе¬ ния многих новобранцев, которым предстояло выдержать первые испытания в боях. Солдаты шли мимо своих восхи¬ щенных товарищей с гордым и воинственным выражением. Но постепенно звуки военной музыки стали замолкать в отдалении и наконец совершенно замерли. Лес сомкнулся, скрывая от глаз отряд. Теперь ветер не доносил до оставшихся в лагере даже самых громких, пронзительных звуков;; последний воин исчез в лесной чаще. Тем не менее, судя по всему, что делалось перед самым крупным и удобным из офицерских бараков, еще кто-то готовился двинуться в путь. Перед домиком Вебба стояло несколько великолепно оседланных лошадей; две из них, очевидно, предназначались для женщин высокого звания, которые не часто встречались в этих лесах. В седле третьей красовались офицерские пистолеты. Остальные кони, судя по простоте уздечек и седел и привязанным к ним вьюкам, принадлежали низшим чинам. Действительно, совсем уже готовые к отъезду рядовые, очевидно, ждали только прика¬ 511

зания начальника, чтобы вскочить в седла. На почтитель¬ ном расстоянии стояли группы праздных зрителей; одни из них любовались чистой породой офицерского коня, дру¬ гие с тупым любопытством следили за приготовлениями к отъезду. Однако в числе зрителей был один человек, манеры и осанка которого выделяли его из числа прочих. Его фигура не была безобразна, а между тем казалась донельзя не¬ складной. Когда этот человек стоял, он был выше осталь¬ ных людей; зато сидя он казался не крупнее своих со¬ братьев. Его голова была чересчур велика, плечи слишком узки, руки длинные, неуклюжие, с маленькими, изящными кистями. Худоба его необыкновенно длинных ног доходила до крайности; колени были непомерно толсты. Странный, даже нелепый костюм чудака подчеркивал нескладность его фигуры. Низкий воротник небесно-голубого камзола совсем не прикрывал его длинной, худой шеи; короткие по¬ лы кафтана позволяли насмешникам потешаться над его тонкими, длинными ногами. Желтые узкие нанковые брю¬ ки доходили до колен; тут они были перехвачены больши¬ ми белыми бантами, истрепанными и грязными. Серые чулки и башмаки довершали костюм неуклюжей фигуры. На одном башмаке чудака красовалась шпора из накладно¬ го серебра. Из объемистого кармана его жилета, сильно загрязненного и украшенного почерневшими серебряными галунами, выглядывал неведомый инструмент, который среди этого военного окружения можно было ошибочно принять за некое таинственное и непонятное орудие вой¬ ны. Высокая треугольная шляпа, вроде тех, какие лет три¬ дцать назад носили пасторы, увенчивала голову чудака и придавала почтенный вид добродушным чертам лица этого человека. Группы рядовых держались в почтительном отдалении от дома Вебба; но та фигура, которую мы только что опи¬ сали, смело вмешалась в толпу генеральских слуг. Стран¬ ный человек без стеснения осматривал лошадей; одних хвалил, других бранил. — Вот этот конек не доморощенный, его, вероятно, выписали из-за границы... может быть, даже с острова, лежащего далеко-далеко, за синими морями, — сказал он голосом, который поражал своей благозвучной мягкостью, так же как удивляла вся его фигура своими необычными 512