Избранные стихотворения

Может быть, я больше не приеду

В этот город деревянных крыш.

Может быть, я больше не увижу

Ни волов с блестящими рогами,

Ни возов, ни глиняной посуды,

Ни пожарной красной каланчи.

Мне не жалко с ними расставаться,

И о них забуду скоро я.

Но одной я ночи не забуду,

Той, когда зеркальным отраженьем

Плыл по звездам полуночный звон,

И когда, счастливый и влюбленный,

Я от гонких строчек отрывался,

Выходил на темный двор под звезды

И, дрожа, произносил: Эсфирь!

1921

«Зима и скверик. Пестрый бок коровий…»

Зима и скверик. Пестрый бок коровий.

Географическая карта. Там

По белизне и пятнам ржавой крови

Кустов и снега пестрые цвета.

Там воронье взлетает, исковеркав

Трезубцами лебяжий пух канав.

И в небе скачет, мчится тройка – церковь,

Звеня по тучам пристяжными глав.

1921

«Разгорался, как серная спичка…»

Разгорался, как серная спичка,

Синий месяц, синей и синей.

И звенела внизу перекличка

Голосов, бубенцов и саней.

Но и в шуме, и в вальсе, и в пенье

Я услышал за мерзлым стеклом,

Как гремят ледяные ступени

Под граненым твоим каблучком.

1922

«В досках забора синие щелки…»

В досках забора синие щелки.

В пенье и пене мокрая площадь.

Прачка, шуруя в синьке и щелоке,

Чьи-то портки, напевая, полощет.

С мыла по жилам лезут пузырики.

Легкого тюля хлопья летают.

В небе, как в тюле, круглые дырки

И синева, слезой налитая.

Курка клюет под забором крупку

И черепки пасхальных скорлупок.

Турок на вывеске курит трубку,

Строится мыло кубик на кубик.

Даже крикливый, сусальный, хриплый

Тонкой веревкой голос пету́шит

Перед забором, взяв на защипки,

Портки и рубахи и тучи сушит.

Турку – табак. Ребятишкам – игры.

Ветру – веселье. А прачке – мыло.

Этой весной, заголившей икры, —

Каждому дело задано было.

1922

Румянцев