Избранные стихотворения

Окунув лицо в левкои,

Слышу легкий запах перца,

Горечь юности моей…

Вспоминаю сад над морем,

Свежесть тщательной поливки

И дорожек мокрых скрип.

Гравий лопался под шиной

Легкого велосипеда,

Тормоза звенели тонко,

И подпрыгивал звонок.

Водяная пыль вставала,

Яркой радугой сияла,

На каштаны, на левкои

Оседала кисеей.

Из проколотого шланга

Били тонкие фонтаны,

Обдавая парусину

Гимназических штанов.

Стриг садовник под машинку

Изумрудные газоны

Стрекотавшими ножами,

Где кипел зеленый сок.

Окунув лицо в левкои,

Слышу легкий трепет сердца,

Радость юности моей.

В море парус плыл как чайка,

Разве это было плохо?

Разве в буре есть покой?

1930–1943

Маяковский

Синей топора, чугуна угрюмей,

Зарубив «ни-ког-да» на носу и на лбу,

Средних лет человек, в дорогом заграничном

костюме,

Вверх лицом утопал, в неестественно мелком гробу.

А до этого за день пришел, вероятно, проститься,

А быть может, и так, посидеть с человеком,

как гость

Он пришел в инфлюэнце, забыв почему-то

побриться,

Палку в угол поставил и шляпу повесил на гвоздь.

Где он был после этого? Кто его знает! Иные

Говорят – отправлял телеграмму, побрился

и ногти остриг.

Но меня на прощанье облапил, целуя впервые,

Уколол бородой и сказал: «До свиданья, старик».

А теперь, энергично побритый, как будто

не в омут, а в гости —

Он тонул и шептал: «Ты придешь, Ты придешь,

Ты придешь» —

И в подошвах его башмаков так неистово виделись

гвозди,

Что – казалось – на дюйм выступали из толстых

подошв.

Он точил их – но тщетно! – наждачными

верстами Ниццы,

Он сбивал их булыжной Москвою – но зря!

И, не выдержав пытки, заплакал в районе

Мясницкой,

Прислонясь к фонарю, на котором горела заря.

1931

Цветок магнолии

Босую ногу он занес

На ветку. – Не сорвись! —

Листва магнолии – поднос,

Цветы на нем – сервиз.

И сверху вниз, смугла, как вор,

Проворная рука

Несет небьющийся фарфор

Громадного цветка.

Его к груди не приколоть.

И мглистых листьев лоск

Мясистую лелеет плоть

И нежит ярый воск.

Зовет на рейд сирены вой.

На темный зов в ответ

Прильнула детской головой

К плечу больная ветвь.

Она дрожит. Она цветет.

Она теряет пульс.

Как в бубен, в сердце дизель бьет

Струей гремучих пуль.

Маяк заводит красный глаз.

Гремит, гремит мотор.

Вдоль моря долго спит Кавказ,

Завернут в бурку гор.

Чужое море бьет волной.

В каюте смертный сон.

Как он душист, цветок больной,

И как печален он!

Тяжелый, смертный вкус во рту,

Каюта – душный гроб.

И смерть последнюю черту

Кладет на синий лоб.

1931

«Небо мое звездное…»

Небо мое звездное,

От тебя уйду ль? —

Черное. Морозное,

С дырками от пуль.

1936

Стихи в поезде

Коршун