Читаем Избранные страницы полностью

И сегодня он «выгодно» женат, с точки зрения прибавки популярности. Его жена – популярная певица Роксана Бабаян, но поет с ней почему-то нахальный эстонец Урмас Отт, а Миша даже не аккомпанирует…

К чему я все это рассказываю?!

К тому, что мы равнодушны и нелюбопытны… И судьбой артиста не интересуемся, пока он не запьет, не повесится или в отчаянии не начнет публично перетряхивать постельное белье…

Я смотрю на Мишу Державина, на те роли, какие ему достаются в театре и кино, и с горечью думаю:

– Господи! Как бы он сыграл Чичикова?! А мистера Пиквика? А какой это мог бы быть Несчастливцев?!!

Ау, режиссеры, где вы?!

Ну что ему, убить кого-нибудь или банк грабануть, чтоб заинтересовались?..

Не может он, в силу застенчивого характера. Поэтому я и стремлюсь привлечь к нему внимание, как умею…

Кстати, говорят, он приватизировал Московский ипподром имени Буденного… И в связи с распадом Великой Державы свою роскошную фамилию сократил и отзывается на кличку «Держик»…

Ну, что еще? Остальное сами придумайте…

<p>Народные сказки про Ширвиндова и Державиндта</p>

Как я уже писал, Александр Ширвиндт, несмотря на сложность своей фамилии и анкетных данных, явление удивительно русское, почвенное. Недаром он так тянется к земле. Купил в деревне Синцово дом, завел корову по имени Фира (в девичестве – Ночка). Я побывал в этой деревне, встречался с селянами – ширвиндчанами. Они очень гордятся своим земляком. Рассказывают о нем байки и анекдоты. Причем в байках переиначивают его трудную фамилию на Ширвиндов, как бы чувствуя в нем своего смекалистого мужика.

В отличие от Михаила Державина. Который (вероятно, от того, что в интермедиях часто играет зарубежного гостя) в народе именуется по чужеземному – «Державиндт». Вот парочка коротких сказок, которые мне удалось записать…

Как Ширвиндов с Державиндтом кайф ловили…

Собрались раз Ширвиндов с Державиндтом на рыбалку кайф ловить.

Державиндт взял удочки, Ширвиндов – закуску. Пошли.

Ширвиндов как пришел, так сразу на бережок сел, выпил, закусил и кайф словил.

А Державиндт вдоль реки бегает, руками машет, дорогие блесны в воду бросает, но кайф никак поймать не может.

Подбегает к Ширвиндову, а тот уже сидит в кайфе, трубку курит. Державиндт и спрашивает:

– Ширвиндов, на что кайф ловишь?

– Не скажу! – говорит Ширвиндов. – Сам догадайся!

Побегал Державиндт еще вдоль речки, спиннинги побросал, возвращается, а Ширвиндов уже столько кайфу словил, что даже прилег и одним глазом смыкает… Заплакал бедный Державиндт, взмолился:

– Ну, будь другом, Анатольич! Скажи, на что кайф ловишь?

– Ладно, как другу скажу, – говорит Ширвиндов ласково и нецензурно. – На тебя, Державиндт, и ловлю… Если б ты только знал, какой кайф на тебя смотреть, как ты вдоль реки туда-сюда бегаешь и ничего не ловишь…

– Вот оно что?! – ахнул Державиндт. – Я тоже так хочу…

С тех пор его часто на реке одного видят: побегает-побегает, в воду на себя посмотрит… Кайф словить пытается…

Как Ширвиндов с Державиндтом с английской королевой разговаривали

Приезжала к нам тут недавно аглицкая королева. Поздоровкалась она за руку с Ельциным, походила туда-сюда с Черномырдиным да с Лужковым, закручинилась.

– Я, – говорит, – не могу долго на эти лица смотреть… Они на меня действуют хуже английской соли. Неужели нет здесь личности, чтоб хоть малость на лорда смахивала? Чтоб и стать была, и аромат, и вообще, чтоб был джентльмен?

– Есть! – обрадовался Лужков. – Есть, Ваше величество, и именно такой. Ширвиндов – фамилия! И статный, и трубку курит, и лицом даже красивей меня…

– Ах! – обрадовалась королева. – Позвать его скорей ко мне! Надеюсь, он «спик инглиш?»

– Не совсем! – отвечает Лужков. – Это Державиндт по-аглицки, действительно, «спик»… А Ширвиндов нет; но в остальном полный «ферштеен»…

– Ладно! – вздохнула королева. – Хрен с вами! Зовите обоих!

Ну, вот! Срочно кличут Ширвиндова с Державиндтом во дворец.

Надели они, согласно этикету, чистое белье, сверху – смокинг и предстали перед королевскими очами.

Королева как Ширвиндова увидела, так затряслась:

– Ах, – говорит, – хау ду ю ду, мистер Ширвиндов. Ай'м глет ту миг ю! Найс ту си ю!

Ну, Державиндт начал губами шевелить, перевод слов искать…

А Ширвиндов сразу понял и отвечает:

– Спасибо, Ваше величество! Не откажусь!..

Наливают им по полной, все выпивают, королева продолжает:

– Хау ар ю, мистер Ширвиндов? Вери вел?

Державиндт к словарям бросился, а Ширвиндов все сразу понял и говорит:

– Ваше величество! В любое удобное для вас время!

Тут королева совсем расплылась, говорит:

– Да! Это джентльмен так джентльмен! Я желаю его наградить и делаю почетным членом палаты лордов!

– Спасибо, Ваше величество! – говорит Ширвиндов. – Но я для этой должности уже староват. Поэтому, ежели такая Ваша царская воля, то сделайте меня по четным членом, а по нечетным – Державиндта!

– Ладно! – засмеялась королева. – Хрен с вами! Гуд бай!

Тут и Державиндт все понял и тоже сказал по-английски: «Гуд бай!» Сдуру!

А Ширвиндов, как и положено, ушел «по-английски» – не попрощавшись!..

<p>Савелий Крамаров</p>
Перейти на страницу:

Все книги серии Золотая серия юмора

Избранные страницы
Избранные страницы

Не знаю, как у других писателей, а у меня за жизнь как-то само собой набралось уже несколько автобиографий. За долгие годы сочинительства я выпустил много разных книг в разных жанрах, и к каждой приходилось подбирать соответствующую автобиографию. В предисловии к сборнику пьес сообщалось, что как драматург я родился в 1968 году. В сборнике киноповестей год моего рождения – 1970-й. Поскольку перед вами сборник юмористических произведений, то сейчас хочу всех уведомить, что как юморист я появился на свет гораздо раньше. Произошло это в Москве 12 марта 1940 года. Ровно в 12 часов дня... именно в полдень по радио начали передавать правительственное сообщение о заключении мира в войне с Финляндией. Это известие вызвало огромную радость в родовой палате. Акушерки и врачи возликовали, и некоторые даже бросились танцевать. Роженицы, у которых мужья были в армии, позабыв про боль, смеялись и аплодировали. И тут появился я. И отчаянно стал кричать, чем вызвал дополнительный взрыв радости у собравшейся в палате публики. Собственно говоря, это было мое первое публичное выступление. Не скажу, что помню его в деталях, но странное чувство, когда ты орешь во весь голос, а все вокруг смеются, вошло в подсознание и, думаю, в какой-то мере определило мою творческую судьбу...Григорий Горин

Григорий Израилевич Горин

Юмор / Юмористическая проза

Похожие книги