Избранные труды

К корыстным относится и убийство с целью уклонения от уплаты долга и от выполнения по отношению к потерпевшему иных обязательств имущественного характера (например, с целью уклониться от возвращения имущества, взятого во временное пользование).

Корыстным является также убийство, совершенное за вознаграждение. В подобных случаях убийца лишает жизни человека по указанию лица, уплатившего или обещавшего уплатить ему определенное вознаграждение. Хотя такой вид корыстного убийства встречается довольно редко, его цинизм и опасность особенно велики.

Корыстным является также убийство в целях занятия высокооплачиваемой должности, убийство с целью устранения лица, деятельность которого мешает получению той или иной материальной выгоды, и т. п.

Корыстное убийство, с нашей точки зрения, имеет место и в тех случаях, когда убийца лишает жизни человека ради удержания, сохранения («спасения») своего малоценного имущества. В последнее время вопрос об ответственности лиц, совершающих подобные убийства, привлек внимание нашей общественности.

Поводом послужил ряд публикаций, появившихся в газетах «Известия» и «Комсомольская правда»[789]. Например, в статье А. Андреева «Сколько стоят „анютины глазки“» рассказывалось о возмутительном случае, когда взбесившийся собственник К. открыл стрельбу из охотничьего ружья по молодым людям П. и К-вой, пытавшимся сорвать у него на огороде цветы. П. был убит, К-ва – тяжело ранена. Рассказывая об алчности К, его звериной ненависти к людям, автор корреспонденции совершенно правильно указывал: «Частная собственность – эта старая ведьма, которой поклонялся К, вытравила в нем человеческие чувства. Она сделала его убийцей».

Мы полагаем, что К. действовал из корыстных побуждений и совершенное им преступление следует квалифицировать по п. «а» ст. 102 УК РСФСР[790]. Однако судебная практика при разрешении указанного вопроса не всегда последовательна. В этом отношении большой интерес представляет постановление Президиума Верховного Суда РСФСР от 12 декабря 1962 г. по делу Н.

Н. был осужден Пермским областным судом по ст. 103 УК РСФСР за то, что он ночью 21 июля 1962 г. в г. Александровске Пермской области совершил убийство гр-на И. при следующих обстоятельствах. Ночью 21 июля И. перелез через забор и забрался в огород к Н. за клубникой. Заметив его, Н. из окна своего дома произвел в него из ружья два выстрела. Будучи ранен в голову, И. в больнице скончался. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РСФСР, рассмотрев дело по кассационному протесту прокурора, приговор областного суда отменила, и дело направила на новое рассмотрение ввиду неправильной переквалификации судом действии осужденного с п. «а» ст. 102 УК РСФСР, по которой ему было предъявлено обвинение органами предварительного следствия, на ст. 103 УК РСФСР. Заместитель председателя Верховного Суда РСФСР принес в Президиум Верховного Суда РСФСР протест, в котором поставил вопрос об отмене определения Судебной коллегии и направлении дела на новое кассационное рассмотрение в связи с неправильностью данных суду указаний о квалификации преступления по п. «а» ст. 102 УК РСФСР. Президиум Верховного Суда РСФСР, рассмотрев дело, нашел протест обоснованным и подлежащим удовлетворению. Обвинение Н. в совершении умышленного убийства Президиум признал доказанным. Вместе с тем Президиум указал, что мнение Судебной коллегии о квалификации преступления по п. «а» ст. 102 УК РСФСР является неправильным. «Корыстные мотивы совершения убийства, – указывается в постановлении Президиума, – предполагают стремление к противоправному завладению имуществом или иными ценностями, находящимися во владении потерпевшего, либо иное желание лица получить материальную выгоду от совершения преступления. В данном же случае, совершая убийство, Н. никакой материальной выгоды от этого не получил и не мог получить. Следовательно, в его действиях не было корыстных мотивов, и указания Судебной коллегии, данные в этой части суду являются неосновательными»[791]. Исходя из изложенного, Президиум Верховного Суда РСФСР, считая приговор Пермского областного суда правильным, отменил определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РСФСР и направил дело на новое кассационное рассмотрение.

Мы полагаем, что такое решение вопроса является неправильным. Президиум Верховного Суда РСФСР четко определил сущность корыстного мотива при совершений убийства. Однако его утверждение, что П., стреляя из ружья в П., не стремился к получению материальной выгоды, является необоснованным. «Спасая» свое малоценное имущество, Н. тем самым желал получить определенную материальную выгоду – удержать это имущество. То, что он этой выгоды не получил и не мог получить, ни в коей мере не меняет корыстной сути его побуждений. Было бы несправедливо считать проявление таких частнособственнических пережитков «простым» убийством.