Избранные труды

Всякое нарушение закрепленных правом общественных отношений представляет общественную опасность, однако степень этой опасности различна. Из этого вытекает различие метода охраны общественных отношений. В наименее опасных случаях нарушения общественных отношений государство ограничивается мерами, имеющими своей целью восстановление нарушенного права, в более опасных случаях оно применяет такие меры, цель которых – воздействие на нарушителя, а также и на других, склонных к нарушению права лиц для предупреждения нарушений права в дальнейшем.

Объективное различие между преступлением, гражданским правонарушением, дисциплинарным проступком и административным нарушением заключается в степени их общественной опасности. Оценка степени общественной опасности деяния дается законом, и тем самым определяется характер применяемой меры принуждения.

От других основных отраслей права уголовное право отличается кругом регулируемых им общественных отношений и специфическим методом их регулирования.

1. От гражданского уголовное право отграничивается тем, что оно регулирует последствия наиболее опасных для государства правонарушений. Государство восстанавливает нарушенное право во всех областях общественной жизни, однако в случае правонарушений, ответственность за которые предусмотрена уголовным правом, оно считает необходимым, кроме восстановления нарушенного права (тогда, когда это возможно), применять в отношении лиц, совершивших правонарушения, также и меры для предупреждения совершения подобных действий в будущем. Меры наказания, применяемые на основе уголовно-правовых положений, могут быть определены только судебными органами, и лишь применение их влечет за собой судимость.

2. Меры принуждения применяются также и административным правом. Административные меры тоже имеют превентивный характер, однако они отличаются от уголовно-правовых тем, что применяются за менее опасные для общества нарушения, а по своему характеру являются менее тяжкими и судимости не создают.

Г. И. Петров совершенно правильно указывает на то, что различия между административным и уголовным правом вытекают «из различий преступлений и проступков по степени вреда, который они наносят обществу»[43].

Авторы даже последних изданий учебников уголовного права ограничиваются сугубо формальной констатацией факта, что «уголовное право имеет существенные отличия от административного права, регулирующего исполнительную и распорядительную деятельность органов советского государственного управления, и гражданского права, регулирующего социалистические имущественные отношения обладателей имущества и личные неимущественные отношения в социалистическом обществе»[44].

С. Ф. Кечекьян полагает, что «границу между гражданской и уголовной неправдой нельзя установить, исходя из общих теоретических соображений. Она дается наличием или отсутствием в тех или иных деяниях состава преступления, наказуемостью тех или иных деяний. Эту границу определяет закон»[45]. Такое положение неправильно. Существуют объективные основания для отнесения тех или иных деяний к числу уголовно наказуемых, т. е. образующих состав преступления, и установления ответственности за их совершение в уголовном законе. Конечно, уголовное правоотношение, как и всякое правоотношение, возникает лишь при наличии юридической нормы, которая связывает права и обязанности, а в уголовном праве – применение наказания с определенным юридическим фактом – составом преступления, но выделение составов преступлений из числа других правонарушений возможно и необходимо, потому что, во-первых, эти правонарушения более общественно опасны, чем другие правонарушения, и, во-вторых, с этими правонарушениями можно и целесообразно бороться путем применения мер уголовного наказания.

Поэтому неправ В. Г. Смирнов, который полагает, что «характер правонарушений не может служить критерием для разграничения советского права на отдельные отрасли»[46]. Именно характер правонарушения объективно определяет метод правового регулирования, а значит, и то правоотношение, которое лежит в основе разграничения отраслей права.

Правильно утверждение В. Г. Смирнова, что «лишь уголовному законодательству свойственно исключительное (курсив наш. – Авт.) регулирование отношений, возникающих вследствие совершения правонарушений, тогда как, например, гражданское административное законодательство непосредственно регулирует прежде всего отношения, возникающие вследствие правомерных действий или событий»[47].