Избранные труды. Кибернетика функциональных систем

В этом смысле предлагаемая вниманию читателя книга Джорджа несомненно полезна, хотя она и имеет много существенных недостатков в других отношениях. Несмотря на то, что книга Джорджа и изобилует нейрофизиологическими, психологическими и поведенческими данными, взятыми автором из новейшей научной литературы, все же он ставит акцент именно на методологических предпосылках моделирования.

По своему содержанию книга Джорджа относится к серии работ по нейрокибернетике, появившихся в последнее время в литературе, в которых делается попытка сблизить нейрофизиологию с современными представлениями и достижениями математической логики и технической кибернетики. Стало уже традиционным апробировать такое сближение на конструировании различных моделей как целого мозга, так и его отдельных узловых механизмов. Модель оказалась своего рода пробным камнем для определения полезности комплексных исследований нейрофизиолога и кибернетика.

В определенном смысле к этой категории работ можно причислить уже опубликованную в переводе на русский язык книгу Эшби “Конструкция мозга” (Москва, 1962). К ним же относится и недавно изданная за рубежом монография Д. и К.Стэн-ли-Джонсов “Кибернетика живых систем” и другие. Особенно же много работ подобного направления публикуется в форме отдельных статей и симпозиумов (см., например, сборник “Электроника и кибернетика в биологии и медицине”, Москва, 1963).

Книга Джорджа отличается от упомянутых выше работ тем, что она специально и даже почти исключительно направлена на анализ всех тех предпосылок, физиологических и математических, которые должны лежать в основе любой попытки моделирования как отдельных механизмов мозга, так и мозга в целом. Джордж довольно подробно разбирает вопрос о математической логике, многие физиологические представления и особенно теорию условного рефлекса и различные его механизмы.

Однако если при разборе математических и логических предпосылок Джордж дает полезные сведения и помогает понять некоторые современные тенденции в проблеме моделирования мозга (например, при разборе “логических сетей”), то этого отнюдь нельзя сказать о его нейрофизиологических и особенно философских экскурсах. В этом отношении Джордж, будучи не нейрофизиологом, а психологом-математиком, неизбежно оказывается в плену тех недостатков в развитии нейрофизиологии, которые имеются в настоящее время. Между тем совершенно очевидно, что построить “мозг как вычислительную машину” можно только в том случае, если использовать все современные достижения науки и преодолеть эти принципиальные недостатки.

Один из критических пунктов в развитии современной нейрофизиологии, и особенно в применении ее результатов для объяснения поведения, это отсутствие организованной и осознанной тенденции к синтезу и к пониманию общих закономерностей. Еще по-прежнему мы наблюдаем совершенно неоправдавшую себя тенденцию из уже известных элементарных процессов, из деталей и частных механизмов построить целое. Характерной чертой этой тенденции является молчаливое допущение того, что целое ничего не привносит в проблему сверх того, что дает нам аналитический опыт, что подсказано свойством деталей этого целого. При таком допущении с самого начала отрицается какое-либо своеобразие целого, наличие у него свойств₇ присущих только целому как таковому, но не отдельным его деталям или элементам. Оно исключает появление новых качеств, которые возникают как только сложилось организованное целое.

Конкретно, в науке о поведении эта тенденция прежде всего выражается в том, что возбуждение и торможение считают исключительными факторами, на основе которых строится объяснение любых поведенческих актов и любых форм приспособительной деятельности животного и человека, независимо от их сложности. Игнорируется обычно другой, не менее важный факт, а именно: в какую архитектуру включен этот отдельный процесс, этот частный механизм?

Возьмем для примера две такие основные формы деятельности, два таких состояния человека, как положительные и отрицательные эмоции, например радость и тоску. Едва ли кто-либо из нейрофизиологов или клиницистов сомневается в том, что и то, и другое состояние организма в целом имеет в своей элементарной основе процессы возбуждения и торможения. Но в то же время совершенно очевидно, что самый факт наличия возбуждения и торможения в этих двух сложных и противоположных состояниях организма не дает нам никаких опорных пунктов для понимания глубокой сущности радости и печали.