Избранные труды. Норвежское общество

Межкрестьянская аренда, получившая большое распространение в XI и XII вв., отчасти была порождением экономического неравенства мелких хозяев. История возникновения слоя норвежских лейлендингов была обрисована мною в другом месте⁷⁷. Только принимая во внимание этот процесс, во второй половине XI и в XII вв. сделавшийся существенной стороной социально-экономического развития Норвегии, можно правильно уяснить сущность вопросов, поднимаемых в данной главе.

Выше уже было отмечено, что в «королевских сагах», в отличие от памятников права, преобладают упоминания о представителях общественной верхушки. Но дело не только в этом. В сагах за сравнительно немногими исключениями мы встречаемся с более сложной характеристикой положения человека в обществе. Обычно говорится не только о его имущественном состоянии, но и о происхождении, общественном весе, нередко и о личных качествах. Общество, по сагам, делится не на богатых и бедных, а скорее на «больших», т.е. могущественных⁷⁸, и «маленьких», незначительных людей⁷⁹, причем богатство или бедность не всегда выступают в качестве определяющего (с точки зрения авторов саг) признака отнесения к той или иной группе⁸⁰. В соответствии с этим и самое представление о том, кто богат и кто беден, в сагах иное, нежели в рассмотренных выше постановлениях судебников⁸¹. Авторы саг устанавливали своего рода «сословный» критерий богатства, исходя из социальной принадлежности человека: то, что составляло богатство для простого человека, бонда, не являлось таковым для представителя знати. Специфика «королевских саг» дает возможность рассматривать вопрос о бондах в более широком плане, т.е. устанавливать не только их имущественное, но и социальное положение.

Главные персонажи «королевских саг» — конунги и знать, люди могущественные, родовитые и богатые. Поэтому выходцы из низших слоев встречаются здесь лишь постольку, поскольку они вступали в какой-либо контакт с аристократами. По сравнению с ними такие люди были незначительны по своему общественному весу и богатству, что подчеркивается в сагах. Уподобление одних другим было оскорбительно для аристократов⁸². Авторы саг нередко как бы ищут оправдания для введения в свой рассказ действующих лиц незначительного положения, ибо сами по себе они казались им не заслуживающими внимания. В Morkinskinna фигурируют братья Карл и Бьярн, «люди низкого происхождения, однако доблестные» (litils hattar at burssom ос l?o framqueml?armenn). Они были солеварами⁸³, но, скопив деньги, занялись торговлей и со временем сделались богатыми купцами, обзавелись друзьями и приобрели внешний лоск, на своем корабле они плавали в Германию, Данию, Англию, на Русь. Однако, с точки зрения автора саги, даже разбогатев, эти люди не могли приобрести большого общественного веса вследствие незначительности своего рода, и он вкладывает в уста Карла, которому Магнус, сын Олава Святого, дал ответственное поручение (привлечь подарками на его сторону лендрманов с тем, чтобы Магнус, находившийся тогда в Киеве, мог занять норвежский престол), следующие слова: «Такое поручение не для меня, ибо здесь нужен человек знатный и мудрый...»⁸⁴. Авторы саг чрезвычайно чувствительны к вопросу о происхождении упоминаемых ими людей и в случаях, когда речь заходит о простолюдинах, старательно это отмечают. Так, автор Morkinskinna, рассказывая о возвышении Оттара birtingr, не упускает возможности подчеркнуть, что этот слуга (kertisveinn) конунга Сигурда Крестоносца был сыном бонда⁸⁵. Однажды разгневавшийся на него конунг вскричал, что не будет слушать «советов дрянного мужицкого сына из ничтожного рода» (епп versti kotkarls son ос ennar minnzti ettar). Затем он сменил гнев на милость и сделал его своим лендрманом⁸⁶.

Презрительное отношение знатных и могучих людей к простонародью неоднократно проявляется в «королевских сагах». Например, рассказывая о столкновении между богатым и влиятельным человеком Гейрстей-ном и его соседкой, знатной женщиной Гитой, землю которой Гейрстейн хотел захватить, автор Morkinskinna сообщает, что за нее хотел вступиться ее воспитанник Гирд. «Тогда Гейрстейн воскликнул: «Против нас поднялись маленькие люди из ничтожных родов и хотят с нами потягаться»*⁷.

Вместе с тем авторы саг проникнуты гордым сознанием независимости свободных исландцев от норвежской знати и конунгов. Они стараются показать, что исландцы, прибывавшие в Норвегию, вели себя здесь гордо и с большим достоинством, хотя бы и не принадлежали к знатным семьям и не отличались богатством**.