А теперь еще раз о самом главном – соотношении юристов и неюристов в законотворческой работе. Тут я с Марченко согласен. Юристы, занимающиеся гражданским правом, должны быть сильны в экономике. Пусть эти экономические знания получены не путем учебы в вузе. Главное, чтобы юристы хорошо разбирались в экономическом аспекте того вопроса, которым им приходится заниматься. Я не знаю, в какой мере мне это удается, но для меня это первостепенная задача, как и для тех, кого я считаю сегодня хорошими специалистами по гражданскому праву. Но есть области, где, увы, экономика нам не поможет. Когда мы готовили закон о недрах и недропользовании, нужно было учитывать массу вещей, о которых мы знали лишь понаслышке. Или законодательство о землепользовании. Проводилось совещание юристов, на котором один ученый страшно критиковал подготовленный проект закона о лесах. Законопроект списан с российского, но в России 58 % территории занято лесом. Они освобождаются от ненужных лесов. А у нас в Казахстане 4 %. Мы таким законом уничтожим казахстанский лес! Конечно, здесь нужны специалисты, подготовленные именно в области лесного воспроизводства. А авиация, а космическое право, морское право? То есть как только мы выходим в ту сферу, где регулируются отношения не только правовые, то там возникает необходимость работать со специалистами в этой области. Вот так мы и готовили наши законопроекты.
Вопрос:
Ответ:
Да, это был иск, предъявленный американской фирмой. Когда она пришла в Казахстан, ей выдали лицензию, и она получила права на нефтеразработки. Но свои инвестиционные обязанности, вытекающие из этой лицензии, американцы не выполнили. И лицензию отозвали. Фирма возражала против отзыва лицензии, ссылаясь на то, что она выдана на десятки лет, и соответственно подсчитали, сколько бы они за этот период продали нефти. Расчет был примитивным. У них вышла сумма в 860 миллионов американских долларов. А это треть нашего бюджета! Мы их разбирали, и суд с нами согласился. Я по этому делу был не адвокатом, а экспертом. Есть понятие применимого права, когда спорят стороны разных государств, они обычно заключают договор и решают, какое право в случае спора будет применяться. Так вот в данном случае применялось казахстанское право, хотя арбитраж был в Стокгольме. Существует общее правило, что если обрабатываешь, скажем, казахстанские недра, то применяется именно наше право. Был даже случай, когда спорили две американские фирмы, которые не могли между собой поделить свои доходы, но при этом применялось казахстанское право, потому что они спорили по поводу нефтяного месторождения в Казахстане.Вопрос
:Ответ:
Прежде всего, по-моему, необходимо серьезно разобраться с разграничением применимости в конкретных правоотношениях с участием государства норм либо публичного, либо частного права. Отсутствие определенности в таком разграничении ведет либо к ущемлению правомерных интересов участников рынка, либо к большим государственным и социальным потерям. О важности процесса разделения правовой системы государства на публичное и частное право много говорится в недавно одобренной Президентом концепции правовой политики Республики Казахстан. Это поможет бороться и с коррупционным чиновничеством.Здесь можно затронуть и проблему глобализации вообще. Президент об этом уже множество раз говорил. Он четко сказал, что остановить ее мы не можем. Запретить глобализацию – это все равно, что уподобляться луддитам, которые когда-то в Англии боролись с иностранцами. Но надо создать такую правовую систему, которая будет отсекать прямую угрозу с их стороны нарушения казахстанских интересов. Когда приходят колоссальные иностранные фирмы, создают «дочерние», «внучатые» и всякие подобные предприятия, они как-то корреспондируются с другими фирмами. Там играют роль родство, деловая дружба, общие интересы, еще что-то. А у нас все это закон не учитывает или учитывает недостаточно.