Избранные труды. Том 4. Правовое мышление и профессиональная деятельность юриста. Науковедческие проблемы правоведения

На более высоком уровне полнота социально-правового мышления обеспечивается, к сожалению, довольно слабо. Это проявляется в игнорировании ряда сторон решаемой задачи, причиной чего является либо их неосознанность, либо стремление фальсифицировать ход и результаты мышления, представить его в лучшем виде, порой исходя из благих побуждений. Вернемся к проблеме суда присяжных. Предположим, что такое решение принято. Но уголовный процесс, как бы критически не оценивать его состояние, представляет собой довольно монолитную систему. Поэтому изменение одного, тем более центрального, института просто обязывает решать целый ряд смежных проблем. Это проблемы отбора «народных представителей», изменения порядка их избрания, их ответственности. Возникнет необходимость изменить процедуру судебного заседания, рассмотреть вопрос о полномочиях и составе «государственного» суда. Должны стать иными отношения суда присяжных заседателей с вышестоящими судами. Возникает масса проблем, и они в общем виде осознаются наукой. Но в отдельных процессах социально-правового мышления такие проблемы игнорируются, а это создает иллюзию возможности получения легкого решения задачи, т. е. опасный миф, могущий привести либо к непродуманному решению, либо к неосновательным обвинениям противников такого решения.

В ряде случаев нарушения требования полноты социально-правового мышления менее осознанны, но не менее неприятны. Особенно наглядно это проявляется, когда в структуре проблемы игнорируются не только средства ее решения, но и последствия. В печати нередко поднимается проблема показателей деятельности милиции, неверный выбор которых приводит к укрытию преступлений от учета. Авторы публикаций ставят вопрос об искоренении фактов укрытия преступлений, объясняя их стремлением должностных лиц улучшить оценку своей работы. Но никто и никогда не объясняет, что соблюдение соответствующих правовых норм приведет к следующему:

а) к необходимости довольно основательно увеличить штаты, что в масштабе страны стоит очень недешево;

б) к росту судимости;

в) при сохранении нынешних штатов – к поверхностному ведению уголовно-правовой борьбы с преступностью и к отказу от работы на перспективу.

Все эти возражения в принципе можно игнорировать, настаивая на точном и неуклонном выполнении действующих норм. Можно вновь отказаться сузить задачи милиции. Такие решения, возможно, будут казаться оптимальными. Но ограничивать проблему, представлять ее в урезанном виде нельзя ни в коем случае.

Точно так же отдельные специалисты настойчиво пишут об ослаблении борьбы с хулиганством, имевшем место в стране. Утверждения такого рода обосновываются ссылкой на резкое снижение показателей регистрации этого преступления. Когда же говорится об активизации борьбы с хулиганством в 1983–1984 гг., то это опять-таки прослеживается и подтверждается главным образом на статистических материалах.

Такая позиция, конечно же, имеет право на существование, но вещи надо называть своими именами. Снижение статистики – значит меньше стали сажать в места лишения свободы; повышение статистики – больше. И действительно существовали указания о необходимости при совершении хулиганства избирать, как правило, меру наказания, связанную с лишением свободы. Отсюда нужно анализировать не рост или снижение статистики, а эффективность карательного воздействия, т. е. вещи, между собой далеко не совпадающие.

Перечень таких примеров можно продолжить. Проблема неотвратимости наказания рассматривалась отдельно от условий его осуществления, от реальных последствий планируемой и осуществляемой политики, а ведь комплексное рассмотрение проблемы совершенно меняет подход к ее решению, требует охвата всех сторон правоохранительной деятельности. Точно так же проблема введения новых уголовно-правовых запретов рассматривается без обращения к силам и средствам, необходимым для их воплощения. Говоря о необходимости привлечения к уголовной ответственности лиц, уклоняющихся от общественно полезного труда, забывают сказать о том, что они, как правило, не работают и в местах лишения свободы и т. д.

Требования доказательности, обоснованности, достоверности, открытости и проверяемости, историзма, способности к самообновлению относятся больше к гносеологической стороне социально-правового мышления.

Требование доказательности и обоснованности процесса социально-правового мышления, вероятно, является одним из наиболее существенных. Для уголовного процесса это аксиома, пренебрежение которой немедленно приводит к разного рода ошибкам и прямым нарушениям социалистической законности. На уровне более общих решений указанные требования реализовать весьма сложно, но значимость их очень высока.