Избранные циклы фантастических романов-2. Компиляция. Книги 1-16 (СИ)

А если этих людей много?

Если этих людей десятки, сотни, тысячи?

Уже огромный мир меняется, поворачиваясь ко всем другой стороной, иногда тёмной, но в моём случае скорее уже светлой, той, которая даёт надежду остальным, что всё будет в порядке. Даёт надежду мне самому жить дальше, не вспоминая, какую цену за это заплатили.

Для меня ценность любой жизни была всегда вопросом того, сколько стоит снаряжение, чтобы её отобрать: пуля? Ракета? Целая армия?

Я всегда смотрел на всё с позиции, которой жил всю свою жизнь. Но сейчас, глядя на маленького пухленького ребёнка, ещё совсем маленького в её руках, который спал вместе со своей матерью в тёплых и заботливых объятиях, понимал, что по итогу ценность жизни определяется силами, которые пришлось приложить, чтобы её спасти.

Отнять её может любой, но сохранить и уберечь, дать взрасти — это дано не каждому.

И теперь, оглядываясь назад, я понимаю, насколько ценна жизнь, и как я устал её отнимать. Устал от войн и насилия. Устал быть Резнёй, что живёт лишь битвой.

Взгляд сам упал на руки — шрамы остались на всю жизнь, но это можно было назвать мало кровью за то, что я выбрался живым. Малой кровью за то, что я вообще смог вернуться обратно. Потому что, возвращаясь мыслями к тому, как я уходил из ада…

…

В глазах вновь предстаёт этот прыжок через сотни миров, если не тысячи; чувство разделения как сознания, так и тела; вспышки, тьма тошнота, потеря ориентации в пространстве… и запах пыли. Я оказался в кромешной темноте. А потом лёгкое движение рукой, и на ладони загорается энергошар, который даёт света даже больше, чем ХИС.

Первым было облегчение, волна облегчения, которая смыла всё напряжение и тревогу внутри, так как я увидел тот самый старый портал, через который мы вошли. А потом заметил пятно уже давно засохшей крови на полу, которое осталось от Суцьиси.

Только тела не было, но был кровавый след в темноту, куда уволокли её труп. Я слегка приподнял над собой руку и на меня обрушилась лавина звуков: стрекочущих, рычащих, чавкающих и очень голодных. А я без света, с оружием и парой магазинов и совершенно один.

Я бросил энергошар вперёд, осветив свой путь и увидел целую орду тварей, которые были похожи на помесь собак и пауков со жвалами на пасти. Там же я разглядел пятно крови с остатками скелета от тела девушки, которая когда-то была Суцьиси.

Вот тебе и перенёсся…

Но с другой стороны, я зашёл так далеко не для того, чтобы сдохнуть…

И я дал им прикурить. Кричал, плакал, тужился, выжигая всю тварь вместе со своей выносливостью и оставив там лишь обугленные останки. И уже не в силах двигаться я наблюдал, как сюда заползает хрен знает что. Огромное, похожее на богомола нечто с огромной человекоподобной мордой и огромной зубной пастью.

И в этот самый момент в мне взыграла злоба. Ненависть, ярость, что даже когда всё закончилось, меня будто не хотели отпускать. И тут я почувствовал тот самый зов крови, словно тонкую нитку в сознании, за которую надо было лишь потянуть.

И я потянул. Обратился в то, что было наследием моей матери.

Только на этот раз я вцепился в остатки собственного «Я» зубами, не давая ему раствориться в сумасшествии и желании кровавого торжества. На этот раз я смог удержать самого себя в кровавом безумии, которое устроил неизвестной твари. Не было ни страха, ни жалости, ни усталости — лишь безумное желание рвать и холодный расчёт с пониманием того, кто я есть на самом деле.

А передо мной был ещё очень долгий путь к туманам, который предстояло преодолеть. И я знаю, что вернусь, теперь уже точно, ведь… даже такому, как я иногда снисходит прощение за содеянное.

…

— Я не сплю, — неожиданно вытянулась в кровати Ламель, открыв глаза. — Что ты сказал?

— Я? — я спрятал ладони. Даже обращение в вервольфа не помогло их исцелить полностью. И шрамы на груди и спине остались тоже. Последствия ада или что-то со мной не так? В прочем, плевать. — Говорю, прекрасно выглядишь. Тебе идёт ребёнок.

— Ах, да, спасибо, мне положено выглядеть так, даже сейчас.

Она осторожно поправила ребёнка в руках, проведя кончиками пальцев по его ушам.

Ламель родила мальчика. У нас мальчик.

У меня мальчик.

Я чувствовал, как часть меня радуется этому событию в то время, когда вторая растеряна и не знает, как реагировать. Ребёнок? У меня? Я всегда с трудом представлял себя в роли отца, а здесь такое вот чудо. Всё же одно дело услышать, и совершенно другое — увидеть и осознать ответственность полностью.

Я прибыл сюда буквально дня три назад и опоздал на рождение ребёнка буквально на два дня. Но Ламель не ругалась, не строила обиженную из себя и не компостировала мозги, возможно видя, что я весь грязный и уставший. Лишь поманила пальцем и поцеловала меня в губы.

— Я рада тебя видеть, — сказала она тогда.

— Но я опоздал.

— Но ты всё равно спешил ко мне, разве нет?

Это согрело мне душу, если честно. Всё больше начало внутри меня откликаться и, пусть я ничего не помнил из прошлого, чувствовал себя живее всех живых.