Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-16 (СИ)

Однако лифт остановился, даже не добравшись до середины, – будто его перехватили. Тотчас я снова утопил клавишу, но дверцы уже распахивались. Будь я один, успел бы выскочить в люк, но с Мальвой не стоило и дергаться. Лифт словно умер, теперь и свет в нем потух. А над головой раздались пугающие лязги. Я поспешил оставить кабину и кроху за собой выволок, пока нас не обрушили в Преисподнюю, которая почудилась мне в предыдущей шахте.

В округлом, совершенно пустом зале, куда нас вынесло, света хватало, хотя не было ни единой лампы. Светились сами стены, сиял потолок. По периметру, через равные промежутки, размещались еще пять лифтных дверей, но клавиш рядом с ними я не увидел. То есть убраться отсюда будет сложно, даже если не станет препятствовать верзила, что изваянием высился по центру зала, равнодушно оглядывая нас. Всей кожей я ощущал свинцовую тяжесть его взгляда. Надо же, в нем все было тяжелым!

Поджидал он меня или кого другого, но облачился лишь в мягкие ботинки и кожаные штаны – торс обнажен. А значит, напрашивался на «простой бой», который и я предпочитал всем другим. Хотя бы потому, что он безопаснее – в принципе.

– К стене, – скомандовал я Мальве. – И держись подальше от нас.

Не торопясь двинулся на громилу, с каждым шагом отпуская своего Зверя, даже подзуживая, раззадоривая его – чтоб еще разок потрудился, спасая хозяина. Конечно, оружия доставать не стал – меня и так, в нарушение правил, покрывала броня. Так ведь не я ж это затеял?

Чем ближе я подходил, тем сильней изумлялся. Расстояние скрадывало размеры противника, а ведь это был исполин. То есть, что он велик, стало понятно сразу, но чтобы настолько? Чудовищные грудь и спина распирали плечевые суставы едва не на метр, а на них громоздились ужасающие дельты, составленные точно не из трех пучков, а минимум из пяти. Огромные мышцы напластовывались одна на другую, теснились и вспучивались так, словно даже на этих просторах им не хватало места. Эдакий сон сбрендившего билдера – кошмар для всех прочих.

И если из меня рвался наружу бурый медведь-шатун, то противостоял ему снежный гигант Арктики – самый могучий из сухопутных хищников. Громила и походил на белыша: длинный череп с массивными надбровьями, покрытый белесой щетиной, покатые плечи, светлая кожа, широченное тулово, ноги-столбы. И рост под два тридцать – почти на голову выше меня. Если б я решился удлинить конечности до его габаритов, смахивал бы сейчас на пауков, коих ненавижу. Еще он напоминал йети, как рисуют того американцы, – но не больше, чем слон напоминает мамонта. Откуда ж он взялся? Вроде знаю всех губернских здоровил, даже многих столичных – и чтобы пропустить такого!.. Честно сказать, я и в мире не припомню похожего.

Но отступать было поздно: теперь и тот двинулся навстречу – пружинистой вкрадчивой поступью, будто не ощущал собственного веса. Мы остановились друг против друга, уже вполне готовые к драке. Он возвышался надо мной, точно звероподобный Иван Драга над мускулистым, но мелким Рокки. Давненько я не чувствовал себя малышом. За последние годы, с каждым сезоном прибавляя в объемах и силе, успел привыкнуть совсем к иному. И тут – такой облом! Первым ударил я, раз уж меня вызвали. Это мой любимый удар – я ставил его первым и применял чаще, – он почти не требует замаха. С разворотом корпус дергается вбок, а от бедра по короткой дуге летит, догоняя плечо, сжатый кулак, чтобы в финале выплеснуть в цель всю накопленную телом инерцию. Редко кто успевал среагировать на такой удар, и мало кто оставался после него на ногах. Особенно когда мой кулак облегала пластиковая перчатка.

А у этого чудища только мотнулась голова, будто ему влепили пощечину. И на следующий крюк, с другой руки, он среагировал не сильней. Я ожидал затруднений, только увидав его, – но ведь не таких? Кажется, битюг еще здоровее, чем выглядит.

Чуть отхлынув, я снова скакнул вперед, с разгона послав волну от толчковой ступни к ударным костяшкам, а их направив по прямой в торчащий подбородок гиганта. Этот удар не столь внезапен, зато при должном умении им можно прошибать двери. Как-то, на спор, я уложил так быка – предварительно выяснив в Океане, куда бить.

От столкновения меня тряхнуло и отбросило, будто я налетел на стену, а гигант лишь чуть шатнулся. Такое я тоже наблюдал в кино, но себя в подобной роли не представлял. Это походило на дурной сон либо на воспоминания о давнем детстве, когда я схватывался с пацанами много старше себя. Черт возьми, я не идиот и не воображаю себя самым могучим на планете. Но рекорды силы тоже знаю – и чтобы кто-то превосходил меня настолько? Таких людей просто нет, а делать киборгов пока не научились – уж я-то знаю.

Рассвирепев, я снова шагнул вперед и двинул ему в подбородок – уже ногой, направив ее по восходящей, точно поршень. Обычно этим приемом не пользуюсь: слишком легко сломать противнику шею. (С полутонной я, правда, не присяду, но с четырьмя центнерами – вполне.) Однако за такую шею можно не опасаться и за подбородок тоже – скорее у меня треснет пятка.