Избранные жития святых III-IX вв.

Этими словами народ был успокоен и затем стал относиться с еще большей любовью к святому Григорию Богослову. Максим же отправился вместе с собором египетских епископов, пославших его в архиереи, к благочестивому царю Феодосию Великому³⁸, находившемуся тогда с войсками в Фессалонике³⁹, и просил об утверждении его прав на Цареградский престол. Он, отверженный человек, не мог получить утверждения на основании церковных уставов, а потому и хотел получить власть управления в Церкви по царскому повелению, имея в виду скорее мучительствовать, чем святительствовать. Благочестивый царь сильно разгневался и с угрозами прогнал от себя Максима и прибывших с ним епископов. Тогда все они отправились в Александрию, и там Максим начал строить подобные же козни. Подкупив значительной суммой денег клириков Александрийской церкви, Максим дерзко и бесстыдно обратился к патриарху Петру: «Или Цареградский престол мне исходатайствуй, или я от твоего не отступлю». Пользуясь коварными средствами, он копал ров для патриарха и непременно осуществил бы свое злобное намерение, если бы об этом не узнал скоро начальник города. Опасаясь, чтобы в народе не вспыхнуло волнение, он с позором изгнал Максима из Александрии.

Между тем святой Григорий Богослов настолько был удручен в Константинополе телесными болезнями, что вынужден был отказаться от забот по управлению Константинопольской церковью и хотел возвратиться на родину свою, в Назианз. Он решил сказать народу последнее слово, в котором убеждал ревностно хранить веру и творить добрые дела. Народ понял, что он хочет оставить Константинополь. Послышались в церкви восклицания и громкий плач. Все единогласно начали говорить:

— Отец! Уходя от нас, ты уводишь с собой и учение о Святой Троице. Без тебя не будет в этом городе и правого исповедания Святой Троицы. Вместе с тобой уйдут из города Православие и благочестие.

Слыша эти восклицания и народный плач, святой Григорий отложил свое намерение и обещал оставаться с ними, пока не будет созван ближайший Собор. В это время ожидали, что скоро соберутся епископы и изберут на патриаршество достойного мужа. Этого же ожидал и святой Григорий: только увидев на патриаршем престоле достойного пастыря, он намеревался возвратиться на родину. Между тем благочестивый царь Феодосий вел войну с варварами и после победы над ними возвратился в Константинополь с торжеством. Ариане по-прежнему владели соборной патриаршей церковью и имели своим патриархом арианина Демофила; у православных же оставался небольшой и ветхий храм Святой Анастасии. Царь призвал Демофила и убеждал его или принять православное исповедание, или же уступить свое место другому. Демофил, будучи ожесточен сердцем, предпочел лучше лишиться престола, чем оставить свои заблуждения. Тогда царь отдал святому Григорию Богослову и всему сонму православных соборную церковь, которой ариане владели сорок лет, а равно и все другие церкви. Когда же архиерей Божий Григорий с клиром и народом хотел войти в церковь, толпа ариан, вооружившись, как бы на войну, стала около церкви, заграждая для православных вход, а святому угрожали смертью. Ариане наняли одного юношу, отважного и дерзкого, чтобы он, незаметно подойдя к Григорию, вонзил ему меч в чрево; но Бог спас Своего верного служителя. Тогда поднялись крик, шум и говор среди ариан. Они непременно причинили бы насилие и зло православным, если бы не явился сам царь и не ввел святого архиерея в церковь. Православные же с великой радостью и веселием восклицали, прославили Бога, проливая от восторга слезы и воздевая руки кверху. В самом деле, после стольких лет они снова получили свою святыню! При этом они единогласно взывали к царю, прося возвести на патриарший престол Григория Богослова. Святой Григорий, будучи слишком ослаблен своими постоянными телесными недугами и не имея сил обратиться к народу с речью, в виду общего крика, объявил через одного из своих клириков:

— Дети! Теперь время благодарения и прославления Единого в Троице Бога, Который даровал нам опять принять Его святую церковь. Поэтому прославим ныне Его великие милости, а о патриаршем престоле подумаем после, в другое время.

Народ, выслушав этот ответ святителя, перестал кричать. Затем по совершении литургии все разошлись, прославляя Бога; ариане же замолкли, посрамленные.