Избранный Кхорна

Подавив страх, Мальвен заставил себя двинуться вперед. Следы уходили в коридор примерно на тридцать шагов, а потом замедлялись, отражая нерешительность и осторожность людей. Органы чувств у предыдущих посланников не были усиленны аугментически, как у Мальвена. Несомненно, вонь крови настигла их только на этом месте. Ему же смрад, исходивший из черной камеры впереди, казался почти невыносимым.

На красном песке под ногами виднелись пятна более темного цвета. Хотя он чувствовал, что из темноты за ним наблюдают злобные глаза, сенешаль выпрямился и вошел. Фонарь не освещал камеру полностью, и в углах помещения чернели тени. Он никого не видел, но знал, что не один.

— Господин?

Осыпающиеся колонны поддерживали низкий потолок, и из-за них камера походила на склеп. С железных креплений на влажных стенах, покрытых брызгами крови, свисали ржавые цепи. На полу были разбросаны части тел, словно забытые игрушки сумасшедшего ребенка. По виду некоторых даже нельзя было сказать, что они когда-то принадлежали людям, так жестоко и так основательно над ними надругались. Это была работа бешеного монстра.

Под подошвами его сандалий чавкали внутренности. Он прокладывал себе путь через останки, прикрыв рот и нос отворотом рясы, чтобы защититься от запаха. Здесь воняло как на скотобойне: кровью, разорванными внутренностями и изрубленной плотью.

Оперевшись на одну из колонн, Мальвен медленно повернулся на месте, напрягая глаза в попытке увидеть что-нибудь в тенях.

— Господин, я Мальвен Биттерспир, сенешаль Аргуса Бронда, бывшего капитана семнадцатой роты.

Свет от фонаря отбросил на дальнюю стену кривую тень, и Мальвен, щурясь, нерешительно двинулся к ней.

— Я здесь, чтобы попросить вас присоединиться к нам на поверхности. Был брошен кровавый вызов. Неужели вы не намереваетесь сражаться, как поклялись?

Пятно, привлекшее внимание Мальвена, обрело четкие очертания, когда светящийся фонарь приблизился к стене вместе с ним. Это было оружие, прислоненное к низкой каменной платформе, которая выступала из стены.

— Дитя кровопролития!

Цепной топор казался больше, чем он его помнил. Сколькие пали под этим страшным оружием? Выкованный самим Ангроном, он был величиной с Мальвена, а его зубья были забиты обрывками плоти и покрыты запекшейся кровью.

Рядом с «Дитя кровопролития» лежало шесть черепов: четыре справа, два слева. Мальвен протянул…

И тут он увидел его. С неподвижностью статуи сидящего на платформе, словно надменный царь-воитель на троне. Его руки, как всегда, были обнажены, а запястья — обмотаны цепями в подражание своему примарху-гладиатору. На нем был побитый в боях тяжелый доспех старого образца. Увенчанный гребнем шлем лежал на песке у его ног.

Лицо Предателя скрывалось в тени, но его глаза, похожие на горящие угли, светились обещанием насилия и неконтролируемой яростью.

— Кхарн!..

Мальвен замер, словно парализованный.

А гигант схватился за топор.

***