Избранный. Книга 2

— Это единственное логичное объяснение. Они каким-то образом прошли мимо охраны, вошли в Подземелье, но выйти из него уже не смогли. Сидят в предбаннике и…

Договорить Роман не успел — в помещение вновь вошёл представитель внешней Системы. Главы кланов подняли на него тяжёлый взгляд. Появление этого существа не несло ничего хорошего.

— У меня новость, господа, — произнесло похожее на шаровую молнию существо. — Трое героев, что вошли в пирамиду Шараджа, только что успешно зачистили первый этаж.

— Это невозможно! Сколько у них ушло времени с момента входа в Подземелье?

— Десять часов, — охотно пояснила Система. — Первый этаж пирамиды Шараджа отныне под полным контролем группы «Избранные». Благодарю, что пользуетесь нашим залом! Если есть какие-то пожелания или замечания — мы готовы их рассмотреть. Приятного отдыха и не забывайте, что ваше время подходит к концу.

Летающий шарик исчез, но на это никто внимания не обратил.

— Ой, а они в предбаннике не сидят! Да и Подземелье их не сожгло! Роман, что-то ты сегодня явно не в ударе!

Краб вновь начал заливисто ржать. Какое-то время Роман смотрел на Краба, но перевёл взгляд на женщину-кошку:

— Мирелла, наша договорённость разрывается. Я не пошлю своих людей к пирамиде Шараджа. В этом больше нет смысла — «Избранные» сдохнут и без нашей помощи. Не сейчас, так на следующих этажах. Рисковать своими добытчиками и отправлять их мимо пирамиды не стану. Сама делай как хочешь, но одно понятно — амулет тебе уже не добыть. Я возвращаюсь.

— Согласна, — Мирелла даже не пыталась скрывать злость. — Что же… Придётся вернуть с рудников тех придурков, что создали изгоев. Мне нужно на ком-то выместить всю злость.

* * *

— О нас знают? — я переспросил Ворчунью.

— Только не говори, что ты ничего не заметил? — шарик подлетел к стене. — Хотя, о чём я? Ты же друид и охотник! Гор, но ты же разведчик! Такие вещи должен сходу замечать!

— Что замечать? — Гор подошёл ближе, не понимая, о чём ему хочет рассказать летающий шарик.

— Да вот же! — Ворчунья злилась от нашей несообразительности. — Глаза разуй!

— О! — лицо Гора вытянулось. — Командир, тут что-то, похожее на камеру видеонаблюдения!

— Быть такого не может! — теперь лицо вытянулось уже у меня. — Это же мир Вилион! Здесь все бегают с мечами и пуляют магией! Откуда тут система видеонаблюдения?

Я подошёл к стене и посмотрел, куда указывал толстый палец Гора. Действительно — в стене было вмуровано похожее на видеокамеру устройство. Грубое, явно сделанное руками, а не на заводе, но вполне себе видеокамера, а не просто украшение! Судя по тому, что камера периодически поворачивалась из стороны в сторону, прямо сейчас за нами кто-то следит. Сука! Ворчунья права — нам крышка. Отсидеться на месте не получится. По-хорошему, прямо сейчас надо двигать назад, чтобы пробиваться к порталу и через него валить в большой мир. Это сможет нас спасти. Наверно.

— Идём дальше! — приказал я, взвесив все за и против. — Гор, врубай невидимость и двигай на разведку! Стой! Вначале разделай тушки гоблинов!

Основной причиной, почему я всё же решил остаться здесь, была полоска опыта — она заполнилась уже на треть. Это не просто круто — это наш четвёртый уровень через несколько десятков минут! Отказываться от такого подарка судьбы мы права не имеем — в следующий раз его просто не будет. Значит, идём дальше. Мы же Избранные! Нам по определению нельзя себя вести так, как обычным существам.

Пока Гор возился с телами, я насел на Ворчунью.

— Ладно, говорливая ты наша, рассказывай, как пользоваться инвентарём.

— Не всё ли равно? — пробурчало это безобразие, вызывая у меня зубовный скрежет. И ведь не отвесишь ей подзатыльник, как Гору! Я вывел перед глазами свойства группы, персонажа, вообще всё, что было доступно мне как командиру. Если эта игра является подобием тех, что делали в наших мирах, то… Точно!

Передо мной появилось новое двухмерное окно. Локальная Система не стала изобретать какие-то невероятные вещи в виде трёхмерных хранилищ. Предметы превращались в свои двухмерные копии и спокойно размещались в поле. Получается, тут и масса влиять не будет! Потому что у двухмерного предмета её просто не может быть! Отлично! Изначально у нас имелось поле тридцать на тридцать, но это просто из-за того, что клетки дошли до границ. Стоило мне расширить поле, как количество клеток увеличилось. Значит, чисто технически, у нас есть безмерное поле для предметов.