Избранный (ЛП)

Задыхаясь, он заставил свои глаза работать, и когда пейзаж предстал перед ним ясно и в

фокусе, он знал, что сумел убраться с территории Братства. Мис, это защитное размытие

11 По Цельсию это примерно -4.

https://vk.com/vmrosland

окружения, отмечавшее их территорию, исчезло, и умение ориентироваться вернулось к

нему.

Хотя он все равно понятия не имел, где находится.

В ходе своего побега он сумел дематериализоваться трижды. Один раз - примерно в

пятидесяти ярдах от пещеры; второй раз - еще на какое-то расстояние оттуда, может, на

милю прочь от горы; и затем сюда, на этот ровный участок парка, который говорил о том,

что он убрался на приличное расстояние от места, в котором его держали.

Перекатившись на спину, он наполнил легкие воздухом и взмолился о силе.

Непосредственная угроза жизни миновала, и на него навалилась непреодолимая

слабость, столь же смертоносная, как и любой другой враг. И был еще холод, который

усугублял нехватку энергии, замедляя его и без того хилые рефлексы и сердцебиение. Но

все это - не главная его проблема.

Повернув голову, он посмотрел на восток.

Горизонт начнет теплеть от неизбежного наступления рассвета уже через час. Даже

в таком состоянии он обнаженной кожей чувствовал уколы предостережения.

Силой подняв голову с земли, он поискал убежище - пещеру, возможно, гору

валунов... перевернутый гниющий грузовик, обеспечивающий пустое пространство, в

которое он мог спрятаться. Он видел лишь деревья, стоящие рука об руку, их голые ветки

образовывали навес, который не обеспечивал и половины должной защиты от рассвета.

Он будет охвачен пламенем, как только солнце полностью встанет.

Однако, тогда ему хотя бы будет тепло. И по крайней мере все закончится.

Определенно, какие бы ужасы это ему ни готовило, это не сравнится с пытками,

которые несомненно устроило бы ему Братство - пытки, которые были бы впустую, если

предположить, что они хотели информации о Шайке Ублюдков.

Во-первых, его солдаты последовали бы протоколу и перебрались бы в другое

место после его исчезновения. В конце концов, смерть или попадание в плен были двумя

единственными объяснениями его отсутствию, и не было никаких причин гадать, что из

этого произошло.

Во-вторых, он не сдал бы своих воинов, даже если бы его выпотрошили в процессе.

Бладлеттер не сумел его сломить. И никто другой не сможет.

Но опять-таки, сейчас это все уже неактуально.

Перекатившись на бок, Кор подобрал ноги к груди, обхватил себя руками и

задрожал. Листья под ним не служили мягкой постелью, их замерзшие съежившиеся края

впивались в его кожу. И когда ветер носился по местности точно истязатель в поисках

жертв, он, казалось, уделил Кору особенное внимание, кидая на него со всех сторон

лесной мусор, крадя еще больше угасающего тепла его тела.

Закрыв глаза, он почувствовал, как к нему возвращается кусочек его прошлого...

Это был декабрь его девятого года, и он стоял перед ветхим, крытым соломой

коттеджем, в котором остановился со своей кормилицей. На самом деле, каждым

вечером, как только наступала ночь, его выгоняли сюда и приковывали на цепь за шею,

терпя внутри лишь тогда, когда на востоке угрожающе начинало всходить солнце, и

появлялись люди. Большую часть одиноких холодных часов, особенно сейчас, зимой, он

съеживался у наружной стены его дома, двигаясь на привязи, чтобы оставаться за

ветром.

Желудок его был пуст, и таковым останется. Никто из его расы в этой

крошечной деревеньке никогда не приблизится к нему, чтобы предложить пищу для его

голода, и его кормилица определенно не станет кормить его, пока не будет вынуждена - и

даже тогда это будут объедки трапез, съеденных ею.

Приложив грязные пальцы ко рту, он почувствовал искривление, пролегавшее

между его верхней губой и основание носа. Дефект всегда был таким, и из-за него его