Избранный Света. Избранный Тьмы (СИ)

  - Вот видишь, даже Замок считает, что требования мои обоснованы и некое всеобщее благо пора перераспределить в ином нужном отечеству порядке. А теперь помолчи.

  Я снял очки, вглядываясь полуслепыми глазами в тёмный провал прохода с уходящей вверх винтовой лестницей. Мало иметь неплохие отношения с Замком, чтоб тот открыл нужную дверь, ещё необходимо миновать ловушки и сигналки, установленные на пути к вожделенной цели. Поэтому смотрим, внимательно смотрим, а феникс пусть молчит, дабы не активировал из вредности какую-либо ловушку голосом. Ритуал подчинения - это, конечно, неплохо, но свободы воли он не лишает, механический инструмент из волшебного существа бесполезен.

  Все препятствия я обходил не торопясь, внимательно разглядывая цветные линии и всполохи, а также нужно было следить, чтоб ничего не сработало на феникса и монструозный сундук, что я тащил за собой телекинезом, освободив от содержимого. Что-то мне подсказывало, что библиотеку свою я найду и что в школьную сумку он не поместится.

  Первым делом в приоткрытую дверь я зашвырнул гасилку помощнее, и лишь затем осторожно сунул нос в образовавшуюся щель и огляделся. Рассчитал я правильно, и многочисленные портреты в монументальных, богато украшенных рамах замерли в неподвижности. Осторожно просочившись внутрь, окинул взглядом приличных размеров помещение и неприлично заржал. Феникс слетел с моего плеча и устроился на предназначавшейся для него жердочке, гневно сверля меня взглядом, как ревнивая жена, но не в силах разомкнуть клюв без разрешения. Кабинет был полон шкафов с многочисленными полками, на которых располагались внушительной толщины книги, без родовых эмблем, странные блестящие и непрерывно жужжащие и стучащие приборы, что отвлекали внимание. В этом непрерывном шуме и мельтешении ярких бликов комфортно себя чувствовать мог только ментальный маг вроде Снейпа, впрочем, и белобородый баловался данным направлением магии вполне на приличном уровне. Длинный стол и ряд стульев у стены намекали на частое посещение кабинета профессорами для обсуждения учебного процесса и, как апогей, вызвавшее мой дикий смех, вычурное директорское кресло на возвышении, обводами напоминающее королевский трон, и нехило так намекающее, что его владелец находится ближе к богу и возвышается над судьбами и деяниями смертных. Не слабое самомнение у дедушки. Даже у меня в бытность Императором статусное кресло в тронном зале было попроще, а в рабочем кабинете вообще такого не было. Стол из цельного алмаза был, да, а вот подобных извращений и намеков о приближении к небожителям не было, даже несмотря на моё почти абсолютное бессмертие.

  Впрочем, диагнозы мы будем ставить потом, а сейчас займёмся тем, ради чего мы здесь, собственно говоря, и собрались. Директор может в скором времени вернуться, поэтому не стоит затягивать внезапный визит.

  - Можешь говорить, птичка, - милостиво разрешил я. Феникс моментально воспользовался возможностью и выдал очередную гневную тираду. - По делу, птичка, по делу, - перебил его я. - Библиотека здесь где?

  Как я и думал, главным богатством Верховный Чародей пыль в глаза посетителям не бросал. За неприметной дверцей, удачно замаскированной за шкафчиками, нашлись личные покои директора Хогвартса с помпезной гостиной, спальней и внушительной уютной библиотекой. Честно говоря, я всегда испытывал некую слабость к библиотекам, запах бумаги, пожелтелые страницы и даже тонкий слой пыли, сдуваемой с увесистого тома, приводили меня в восторг. Что может быть лучше истории, великих и не очень открытий или просто желания поделиться со всем миром мыслью, обретшей форму печатного слова. Дамблдор, похоже, мою страсть разделял в полной мере. Здесь не было вычурной помпезности, позолоты и показного статуса, только многоярусные стеллажи из морёного дуба с сотнями книг в полутёмном помещении, освещённом волшебными несгораемыми факелами и парящими в воздухе свечами, создающими непередаваемую иллюзию средневековья. Низкий столик, уютные мягкие кресла неброских цветов и пюпитр на возвышении в центре. Идеально.

  Сундук за спиной рухнул с грохотом, развеяв тонкий момент мечтательной созерцательности и вернув мысли в конструктивное русло. Я с интересом огляделся. Освещение явно было магическим, поскольку пламя не чадило, воск с парящих над головой тонких, равной длины свеч не капал за шиворот горячим дождем. В школьной библиотеке, кстати, подобное было не в ходу, открытого пламени рядом с книгами и свитками не допускалось в принципе, даже магического. Я осторожно пошёл вдоль стеллажей, выхватывая взглядом эмблемы на корешках книг: Прюэтты, Медоуз, МакКинноны, Поттеры. Я грустно усмехнулся, да, примерно это я и предполагал. Легкий взмах рукой, описавшей символический круг над головой, и книги ровными рядами по сужающей спирали полетели через распахнутый зёв волшебного сундука в недра расширенного пространства.

  Я неторопливо подошёл к установленному на небольшом возвышении пюпитру. На подставке лежал увесистый, наглухо замурованный коваными зачарованными застёжками кодекс рода. Поттеров.