Избушка на козьих ножках

Лицо Мариши выражало такую неподдельную работу мысли и светилось таким внутренним ликованием, что Инне сразу стало ясно: приехали они с Бритым к Марише недаром.

— Что? — спросила она, затаив дыхание.

Вместо ответа Мариша поманила Инну за собой в комнату. Бритый двинулся за ними следом. Молча.

— Смотри, — сказала Мариша, указывая на три большие фотографии, прикрепленные к стене кнопками рядом друг с другом таким образом, что получался квадрат без одной четверти.

Инна присмотрелась и поняла, что перед ней увеличенные в несколько раз татуировки, сделанные на спинах трех друзей: Лени, Сани и Бори.

— Ну и что? — спросила она у Мариши.

— А ты не видишь? — удивилась Мариша. — Отойди немного назад.

Инна послушно отошла к противоположной стене, повернулась и тихо ахнула.

— Это же какой-то рисунок или карта, — прошептала она. — Зеленые линии — просто фон, а красные и фиолетовые могут быть какими-то дорогами.

— Скорей всего, фиолетовые линии — это река или реки. А красная линия — и в самом деле дорога. Но только куда?

— Нет, — вмешался Бритый. — Никакие дороги не будут сплетаться в восьмерки и завиваться спиралью. Это просто рисунок.

И подруги озабоченно уставились на фотографии.

— Тут не хватает четвертого куска, — наконец сказала Инна.

— Думаешь, я этого не заметила? — буркнула Мариша. — Причем не хватает, насколько я могу судить, самого важного. На нем красная линия, которая проходит через все три рисунка, должна где-то закончиться. Но четвертого куска у нас нет.

— Интересно, может быть, у Саньки с Леней и Борей был еще четвертый друг? — спросила Инна.

— Нужно узнать у их жен, — кивнула головой Мариша.

Бритый, который все время молча созерцал карту, внезапно произнес с прорезавшимся уважением в голосе:

— Мариша, как ты додумалась, что из трех татуировок можно сложить, как из кусков мозаики, этот рисунок?

— Понимаете, — вдохновенно принялась объяснять Мариша. — Мне все время не давала покоя мысль, что узоры татуировок наших друзей чем-то дополняют друг друга. Словно они — куски одной головоломки. И когда я вертела фотографии перед собой, меня внезапно осенило, как нужно их сложить, чтобы получилась почти целая картина.

Бритый оторопел от такой проницательности Мариши и с еще большим уважением посмотрел на фотографии, прикрепленные к стене. Он даже подошел к ним поближе, чтобы получше рассмотреть. Воспользовавшись этим, Мариша шепнула Инне на ухо:

— Если честно, то я просто вертела фотки перед собой на столе, и неожиданно они сами сложились в этот узор. Видишь, все линии совпадают.

Инна хихикнула, но тут же сморщилась. Головная боль, отступив на время, снова дала о себе знать. Сходив за пачкой анальгина и выпив целых три таблетки, Инна снова почувствовала себя полноценным человеком. Во всяком случае, головная боль ей больше не мешала сосредоточиться на решении загадки, которую подбросила Мариша.

— Даже если с помощью компьютера мы сможем определить, к какой местности относятся эти обрывки, то все равно без последнего фрагмента понять, куда ведет дорога, не удастся, — сказал Смайл. — Только вряд ли это карта.

— И я тоже вовсе не уверен, что перед нами именно карта, — сказал Жан.

— А что же еще это может быть? — растерянно спросила Инна. — Просто рисунок?

— Смотрите, некоторые линии образуют как бы иероглифы, — ответил Жан. — Причем все они переплетаются между собой. И иногда образуют примитивные картинки. Видите, вот тут заяц, тут ель, тут звезда. А тут вообще что-то вроде чудовища озера Лох-Несс или ботинка с развязавшимся шнурком.

— Да, а вон тут младенец! — добавила Мариша. — А еще я вижу замок и военный крейсер.

— Таким образом мы можем гадать по узорам, как по кофейной гуще! — сердито сказал Бритый. — И все же… что-то узоры, конечно, значат, но что именно, знает только человек, который их изобразил.

Подруги переглянулись между собой и хором воскликнули:

— Стас!

— Какой еще Стас? — ревниво поинтересовался Бритый.

— Стас — это мастер, который делал татуировку Борису Сукову, пояснила ему Инна. — Оля говорила, что Борис притащил Стасу какой-то эскиз. А потом они вместе продумывали рисунок. Нужно спросить Стаса, откуда все-таки Борис притащил ему узор. И как объяснял, почему хочет сделать именно его.

— Сейчас еще ночь, — возразила Мариша. — Верней, почти утро. Но мастерская все равно закрыта.

— У Оли должен быть телефон Стаса, — немного подумав, сказала Инна. — Помнишь, он нам сказал, что она ему звонила после того, как рассталась с Борисом.

— Ага, — кивнула Мариша. — Сейчас позвоню Оле. Только не рано ли?

Но оказалось, что Оля только что вернулась с ночной дискотеки. И она очень обрадовалась, услышав Маришин голос.