Избушка на курьих ножках

Я поворачиваюсь на голос, прикрываю рукой глаза от солнца и смотрю туда, откуда он доносится. Бенджамин машет мне от валуна, где мы сидели в прошлый раз, когда я была здесь.

– Твой дом, наверно, ушёл тогда? – улыбается он со знакомой издёвкой в глазах.

– Да, это правда. – Я подхожу к нему и тепло улыбаюсь в ответ. – А Ба – это моя бабушка. Она кое-куда отлучилась, но сегодня вечером я приведу её домой.

– Достаточно таинственно, – кивает Бенджамин. – Где вы пропадали? Я прихожу сюда каждый день искать тебя, но вас и след простыл.

– Извини. Ты, должно быть, очень беспокоился за Бенджи… то есть за своего барашка! Я назвала его Бенджи. – Мои щёки пылают. – Я не хотела уходить, но избушка… то есть нам срочно пришлось уйти, и…

– Ничего страшного. – Он глядит на Бенджи. – Я знал, что ты о нём позаботишься. О ком я беспокоился, так это о тебе… в смысле, искал тебя. – Его уши краснеют. – Рад тебя снова видеть.

– Я тоже очень рада. – Моя улыбка становится шире. – Поможешь мне с забором? Помню, кости тебе очень понравились.

Бенджамин помогает мне установить берцовые и бедренные кости, развесить позвонки и прикрепить черепа.

Приходит время обеда, и я выношу бутылку кваса и немного еды, приготовленной для вчерашних проводов, которые так и не состоялись. Бенджамин расстилает на земле одеяло, а я расставляю тарелки с пирогом, ватрушками, хлебом с маслом и пастилой на десерт.

– С тех пор как ты пропала, меня беспокоил вопрос, что же это за штука – квас. – Бенджамин нюхает напиток и делает глоток. – Интересно. – Он морщится, будто ему в рот положили кислющий лимон. – Кислый и газированный. Но мне нравится! – Он отпивает побольше. – Так где ты была?

– Даже если я скажу, ты не поверишь. – Я отщипываю небольшой кусочек пирога для Джека, а сама откусываю большую часть того, что осталось.

– Всё равно выкладывай.

Бенджамин смотрит на еду, будто не знает, с чего начать. Одной рукой он берёт кусок пирога, другой – ватрушку и откидывается назад, готовый слушать.

– Я была в пустыне, строила там замки и смотрела, как муравьиный лев расставляет ловушки в песке. Потом я показывала другу океан, который он видел впервые в жизни, мы прыгали на волнах на тропическом пляже и выслеживали осьминога на мелководье. Потом я отправилась на рынок, где нашла друзей, которые потом оказались мне вовсе не друзьями. Но зато там я видела заклинателя змей и плавала в бассейне прямо посреди дома. Потом я делала заряды для салюта с… – В горле встаёт ком. Я отчётливо слышу слова Старой Яги, что бабушка ушла навсегда и что идти за ней сквозь Врата не имеет смысла.

Бенджамин смотрит на меня с любопытством, как будто пытается разгадать какую-то загадку.

– А ты как? – спрашиваю я, желая сменить тему. – Всё ещё отстранён?

– Нет, уже вернулся в школу. И перестал ввязываться в дурацкие споры с парнями. – Бенджамин вздыхает. – Но всё равно я не вписываюсь.

Я киваю. На этот раз я точно знаю, о чём он говорит. Я не вписываюсь ни в круг живых, ни в круг мёртвых, да и с Ягами у меня толком ничего не вышло.

– Но, кажется, и в школе есть свои радости, – улыбается Бенджамин. – Вот недавно к нам пришёл новый учитель рисования, он мне нравится. А на другом уроке мы строили кормушки для птиц.

– Звучит интересно!

Я думаю о том, как здорово было бы наполнить свою жизнь всеми радостями живых, мёртвых и Яг. Если бы я могла продолжать жить в избушке, но иметь при этом друзей среди живых, ходить на праздники Яг, но не прятаться вдали от городов. Я гоню эти мысли прочь. Нет смысла мечтать о жизни, которой у меня быть не может.

– На сколько ты задержишься в этот раз? – спрашивает Бенджамин.

– Не знаю. – Я отдаю последний кусочек пирога Джеку, и сердце начинает ныть в груди. – Когда Ба вернётся, мы, наверно, снова отправимся дальше.

– Жалко. – Бенджамин оглядывается на Бенджи. – Хочешь оставить его себе?

– Нет. – Я мотаю головой. – В смысле, конечно, я бы с удовольствием оставила его, но ему будет лучше с тобой. Мы всё время переезжаем с места на место. Пусть остаётся здесь.

Джек хлопает меня крылом по плечу, и тут в голове проносится мысль, от которой сердце замирает. Сегодня ночью, как говорила Старая Яга, я могу и не вернуться, пройдя сквозь Врата. Я мертва. Может, я отправлюсь к звёздам, и тогда Джек останется совсем один.

– Можно оставить тебе Джека? – быстро спрашиваю я, пока не передумала. – Всего на одну ночь, пока я схожу за бабушкой.

– Конечно.

Бенджамин выставляет согнутую в локте руку и кладёт на неё кусочек хлеба. Джек смотрит на него подозрительно и отворачивается.

– Давай, Джек. – Я беру его и пересаживаю Бенджамину на руку. – Завтра увидимся.

Джек громко каркает и хлопает крыльями. Бенджамин снова предлагает ему хлеб, Джек сердито хватает его и суёт Бенджамину в ухо.

– Извини. Он часто так делает. Не удивляйся, если дело дойдёт до жуков в носках и ушах.

– Ничего.

Бенджамин гладит Джека, пока тот не успокоится. Мне становится значительно легче. Если я не смогу вернуться обратно, по крайней мере, я буду знать, что Бенджамин позаботится о Джеке и с ним всё будет в порядке.