Избыточная мотивация

– Никогда в жизни. Вы же видели нашего композитора. Он порядочный человек и никому ничего не рассказывает. Его двоюродная сестра тоже член нашего клуба. Правда, они ходят в разные дни. Он никогда не позволит себе даже намекнуть кому-либо на подобную игру. Не забывайте, что у нас в городе все еще очень строгие нравы…

– Такие строгие, что появился французский покер?

– Это только для небольшого количества друзей, – возразила Эльвира. – Вы же поняли, что мы не пускаем на наши игры никого из посторонних. И насчет мужа Самиры вы тоже не правы. Разве вы с ним не встречались? Он похож на убийцу?

– Тогда скажите, как бы поступил ваш супруг, если бы узнал о том, что вы сейчас сидите со мной в одной комнате. Даже если он узнает об этом завтра или послезавтра, уже после того, как вы много времени не живете вместе. В лучшем случае пойдет убивать меня, в худшем нас обоих.

– Если вы будете бегать и рассказывать всем про наш клуб, то наверняка ему мое участие в играх не понравится. Хотя я думаю, что он в любом случае сейчас не имеет права меня ревновать. У него уже давно есть тощая подруга, с которой он живет последние три месяца. Она похожа на вешалку для одежды…

– И тем не менее ему бы это не понравилось. Может, все-таки о визите Самиры в ваш клуб узнал кто-то из ее родственников? Не обязательно муж. Согласно нашим традициям, за честь женщины может отвечать и ее брат, и отец. Может быть, кто-то из них узнал о ее визите в клуб и решил, что она опозорила честь семьи?

– Вы с ума сошли? – разозлилась Эльвира. – Как вы могли даже подумать такое? Отец ее просто обожал. И брат очень любил. Значит, мы все должны бояться, что наши близкие объявят на нас охоту? По-моему, это слишком примитивное мышление для такого известного эксперта, как вы. И вообще вы меня разочаровали, господин Дронго! Такие дикие догадки. Несчастная Самира, возможно, упала сама, возможно, кто-то ее случайно толкнул, может быть, даже нарочно, пытаясь отомстить семье Хаквердиевых или Мурадбековых. Но в любом случае ее игра в нашем клубе не имеет к этому абсолютно никакого отношения. В этом я уверена.

– Она сама не могла кому-то рассказать о своем участии в игре?

– Она не была дурой, – уже не скрывая своего раздражения, отрезала Эльвира. – И понимала, что о таких вещах не стоит кому-то рассказывать. Мы все очень переживали из-за трагедии в Габале, но, повторяю, наши игры и наши встречи не имеют к ее смерти никакого отношения.

– Вы напрасно так нервничаете. Вы же знаете, что я встречался с ее отцом и мужем. И мне хотелось просто уточнить некоторые моменты.

– Именно здесь и в такой обстановке?

– Простите. Не нашел другого места. Мне казалось, что здесь будет более доверительная атмосфера.

– Тогда лучше выбирать немецкую сауну, где вообще все голые, – не скрывая сарказма, произнесла Эльвира. – Кстати, Самира много раз ездила с мужем в Германию. Что касается нас всех, то мы тоже много раз бывали в Европе. И на европейских пляжах уже давно многие загорают топлес. Как и на прибалтийских. Просто у нас восточные нравы и подобное кажется диким.

– Об этом я и говорю. Местное общество не примет и не поймет подобной игры. Даже если в нее будут играть одни женщины.

– Это кошмар. Видимо, наша Джаннет-ханум права. Мужчин почти не осталось, – разочарованно произнесла Самира.

– Вы живете в восточном обществе. Здесь иной менталитет.

– Вот именно. А мы хотим жить согласно своим правилам, не обращая внимания на консерватизм самого общества.

– Тогда переезжайте в другую страну.

– Мы все-таки часть Европы, а не Азии.

– Это только политически. А географически мы в Азии.

– Грузины и армяне считают себя частью Европы. Почему мы не должны так считать?

– Вы прекрасно понимаете, что у нас иной менталитет и иные нравы. И у них тоже не все так однозначно.

– Я считала вас более продвинутым человеком. И более свободным, – вздохнула женщина. – Кажется, я ошибалась.

Она поднялась со стула. Дронго невольно мысленно отметил ее превосходную фигуру.

– Мой джокер сегодня оказался битым, – разочарованно произнесла Эльвира на прощание. – Пойдемте. Нас наверняка уже ждут.

Она первой вышла из комнаты. Дронго вышел следом и сделал вид, что не заметил изумленных взглядов всей компании. Прошло только шестнадцать минут, и, видимо, раньше никогда не бывало, чтобы из комнаты участники игры возвращались раньше срока. Но они вернулись на четыре минуты раньше, и выражение лица Эльвиры указывало на то, что в соседней комнате выигрыш джокера оказался фикцией. Обычно в конце встречи заказывали различные наборы пиццы, подавали вино или коньяк. Но Джаннет-ханум была умной женщиной и поняла, что сегодня нужно закончить игру, не определив победителя. И поэтому профессор, оглядев всех присутствующих зорким взглядом, объявила, что заканчивает игру.

Все начали одеваться. Почти не шутили. Вернувшиеся раньше срока Эльвира и ее спутник словно сломали веселье, которым были заряжены все присутствующие. Гости прощались и молча расходились.