Избыточность опыта

Но всякое активное конституирование указывает на пассивно сконституированную пред-данность: «То, что встречается нам в жизни, так сказать, в готовом виде, как просто существующая вещь […], дано в первоначальном модусе оно само в синтезе пассивного опыта» (Hua I, 112; рус. 103). В работе Формальная и трансцендентальная логика Гуссерль продемонстрировал в этом смысле, что индивидуальные суждения в свернутом виде несут в себе до-предикативный опыт.

Не только в XI томе Гуссерлианы и в Картезианских медитациях, но и в исследовательских рукописях тридцатых годов (особенно в Рукописях-С) ассоциация определенно рассматривается как универсальный принцип пассивного генезиса для конституирования всех предметностей, пред-данных в активном образовании (Hua I, 113; рус. 105). Ассоциацию не следует рассматривать как объективную причинность, которую можно констатировать извне, ее нужно рассматривать как «форму и закономерность имманентного генезиса», которой «неизменно» по сущностным основаниям обладает сознание и которую следует мыслить в рамках трансцендентально редуцированного измерения (Hua XI, 117).

В своих Лекциях по трансцендентальной логике зимнего семестра 1920/21 в качестве первичной формы Гуссерль исследует ту ассоциацию, которая соединяет прошлое с настоящим по принципу подобия: объект, присутствующий в моем текущем поле восприятия, напоминает о прошлом предмете. Один феномен указывает на другой. В этой связи Гуссерль говорит о генезисе в особом смысле: генезис принимает здесь форму пробуждения: «Затем, сам феномен оказывается генезисом, одно звено оказывается пробуждающим, другое – пробужденным. Воспроизведение последнего, по-видимому, было вызвано пробуждением» (Hua XI, 121). Сознание объекта пребывающего в настоящем (картина Тициана) пробуждает опыт, лежащий в прошлом (мое путешествие во Флоренцию). Эта отсылка к прошлой предметности включает в себя весь горизонт пробужденного феномена.

Феноменология ассоциации – это, с одной стороны, продолжение анализа исходного конституирования времени на более высоком уровне. С другой стороны, она определяется как феноменология бессознательного. Ниже я сначала проясню тезис, который устанавливает тесную связь между проблемой времени и проблемой ассоциации. Затем я рассмотрю тему бессознательного – прежде всего в свете учения об аффектах.

Феноменологический анализ ассоциации делает особенно ясным то, что сознание отсылает не только к отдельному объекту, но и что оно одновременно указывает на многообразие объектов, переживаний и феноменов. Временные феномены, соответственно, подвергаются анализу как в отношении сознания, изначально конституирующего время, или в отношении весьма сложного «ансамбля» прото-впечатления, ретенции и протенции, так и в отношении синтеза, более высокого уровня (Hua XI, 126), синтеза одновременности и последовательности. В каждой фазе, включающей эти элементы, конституируется несколько объектов – как в рамках одного чувственного поля, так и в разных чувственных полях (поле слуха, зрения и т. д.), – которые в разных формах взаимодействуют друг с другом[38]. Множественные гилетические данные протекают в абсолютно тождественном темпе (Hua XI, 127). Но все же интенциональность направлена не только на сосуществование нескольких гилетических единств, но и на синтез последовательности: «Протекание Теперь во временных ориентациях одновременно указывает на дальнейшие универсальные синтезы в конституирующей жизни, посредством которых протекающие моменты настоящего осознаются как единство последовательности»[39] (Hua XI, 127). Упомянутая здесь ассоциация одновременности и последовательности – это «самый общий и исходный синтез, необходимо связывающий все отдельные предметы, которые осознают как изначально сущие в пассивности, каким бы ни было их содержание, синтез, посредством которого могут конституироваться предметы, однородные по содержанию» (Hua XI, 127).

Здесь следует подчеркнуть, что анализ времени принципиально отвлекается от содержания: это с самого начала абстрактное свершение, которое ориентируется на определение «необходимой формы времени всех отдельных предметов и множеств предметов» (Hua XI, 128). Поэтому для того, чтобы отдать должное сознанию времени в его полной конкретности, и чтобы проследить генезис предметности в ее полноте, необходимо провести анализ, который также учитывает аспект содержания, поскольку сознание времени – это всегда сознание временного предмета, определяемого содержанием (Hua XI, 128).