Избыток подсознания

Вот должно быть — красиииво, как у мадам Прето! А может, даже и лучше. В детском саду тоже есть столовая, но совсем невзрачная: столики из пластика и кривые табуретки. И пахнет всегда застоялыми щами. А на кухне, говорят, раньше была огромная печь! И там колдовали приходящие кухарки, изготавливая массу вкуснейших блюд для хозяйского стола по знаменитой в те времена поваренной книге «Подарок молодым хозяйкам» Елены Молоховец. Аська как-то пробовала читать — ни слова не поняла, а как же кухарки-то разбирались, говорят — они и вовсе были безграмотны?? Ну вот хотя бы совет, который любит со смехом цитировать мамуля: «Если к вам неожиданно пришли гости, пошлите прислугу в подпол, пусть принесут остатки холодной говядины, шесть золотников сливок, муки и масла…» Далее следует рецепт пирога, который можно быстро изготовить из принесенных продуктов. И — напоследок указание: «Что останется — отдайте людям!» Это значит, что ли, что нужно выйти на улицу и раздавать куски пирога всем встречным? Загадочны правила прежней жизни. И кушанья перечислены невиданные: миндальное молоко, артишоки, спаржа — такого теперь не попробуешь, да и в магазинах не увидишь. А бабушка так вкусно рассказывает! На праздники Аське все же удается полакомиться старинной вкуснятиной. Бабушка печет торт «Наполеон». Она не признает современной техники — миксера — и сбивает белки вручную, перетирает желтки с сахаром, пока не станет все это вместе белоснежной пеной. За «хорошим» маслом охотится по магазинам заранее. Тесто замешивается густо, а потом долго раскатываются тонюсенькие коржи. Бабушкины руки в муке, деревянная скалка ровно гуляет по мраморной столешнице кухонного стола. Стол — бывший умывальник, или иначе, по-старинному, — «туалет». Это сравнение неизменно вызывает Аськин хохот. А выглядит точь-в-точь, как знаменитый Мойдодыр — «умывальников начальник и мочалок командир» на картинке одной из ее детских книжек.

Коржей много. Их долго пекут в духовке, они румянятся, пузырятся, источая невыносимо вкусные запахи. В такие дни Аська из кухни ни на шаг, караулит сломавшиеся коржики, которые отдаются ей на съеденье. Выпеченные кругляши промазывают заранее приготовленным кремом. И когда получается штук пять аппетитных тортиков, как в любимых диснеевских мультиках, их запирают в холодильник, а Аська получает награду — теперь можно дочиста выскрести миску, в которой готовился нежнейший крем. Пока печется вся эта вкуснотища, бабушка рассказывает Аське чудесные истории о своем детстве и о том, как жили раньше.

Раньше

Раньше женщины не работали. И в семьях было по двенадцать детей! Вот должно быть весело! Аська, например, одна целыми днями или с чужими детьми в «дрянском» (слово собственного сочинения, но точно отражающее действительность) детском садике. А были бы братик или сестричка — тогда совсем другое дело! Какое «другое», Аська понимает смутно, но точно — «другое»! Но в коммунальной комнате «жить негде» и «не развернуться», — так мамочка говорит; а вот раньше все жили в больших, красивых многокомнатных квартирах и детей могли иметь сколько захотят! «Не все, — поправляет бабушка. — Только богатые. А рабочие и крестьяне жили бедно и тесно». Аська на это только отмахивается. Видала она в деревне, как сейчас живут крестьяне! Беднее бедного! Беднее Ленки-беспризорницы, чьи родители — алкоголики — позор всего двора! А теснотища у деревенских — теснее тесного! Спят по четверо, по пятеро, на одной кровати, и все это — в одной комнате, углы грязными тряпками отгорожены, так что бабушкина коммунальная жилплощадь, считай, — хоромы.

Аська представляет семью своего прадеда (как на фотографии): сам прадед, в мундире с орденами, — во главе стола, рядом — прабабушка, красивая, с прической, вся в белых кружевах, и — мал мала меньше детишки, все как один нарядные и веселые. Вот бы с ними посидеть! На фотографии столовая выглядит огромной и обставлена красивой резной мебелью. У бабушки почти ничего не сохранилось, только шкаф и буфет старинной немецкой работы. Да и где поставить-то было бы! Из восьми комнат одна осталась только за бабушкой.

Обедать же раньше садились только тогда, когда приходил домой глава семьи и кормилец, прадедушка Иван. Возвращался он с работы всегда ровно в семь вечера. Без десяти семь вся семья уже сидела за столом, в ожидании. Бабушкина мама внимательно прислушивалась и, когда слышала шаги мужа, поднимавшегося по лестнице, давала знак кухарке вносить в столовую суповую миску. Все кланялись вошедшему отцу семейства, и только тогда, когда он, произнеся молитву, садился за стол, начинали разливать суп по тарелкам. Аську восхищает церемонность старинного уклада: должно быть чудесно вот так собираться за столом всей семьей каждый день! А нынче такое возможно только по праздникам! Взрослые приходят и уходят в разное время, едят наспех, на ходу, «кусочничают», как говорит бабушка.