Избыток целей

Андрей умилялся всякий раз, когда приезжал в Кировский филиал Волгопромбанка. Тихий пыльный райончик двух-трех-этажной облезлой старо-советской застройки напоминал собой окраину райцентра, а сам банк походил на сельсовет: стены выкрашены масляной краской, облупившийся дощатый пол, лакированная меблюшка а-ля совьет юнион. В коридоре по-домашнему стояло опять же старое лакированное трюмо, к которому время от времени подходили прихорашиваться сотрудницы филиала – барышни разной степени дебелости в цветастых бабулячьих платьешках а-ля огород-style. Верхолетову здесь было самое место, и зря он подался в Питер. Сидел бы тут, блистал бы медицинскими знаниями (все были в курсе, что он лоббирует Совинком, фирму, занимающуюся медицинским бизнесом; впрочем, его слушали разинув рты, чего бы он ни сказал – хоть бы даже стал наизусть декламировать диалоги из порнофильмов).

Что касается самого банка, то Андрей не променял бы его ни на какой другой – модный, находящийся в центровом суперсовременном бизнес-центре со стеклянными лифтами, хай-тек мебелью и операционистками, похожими на героиню фильма «Матрица». Совинком был одним из самых крупных клиентов Кировского филиала Волгопромбанка, поэтому банк выполнял все капризы и делал то, что другие никогда не стали бы делать.

Банкирша оказалась настолько любезна, что приняла в выходной день, в субботу. С минуту проговаривали обычные любезности, затем Андрей решительно приступил к обсуждению того, что, судя по всему, у собеседника наболело:

– Верхолетов получил деньги в полном объеме, и если б я смог его найти, то притащил бы его сюда и при вас разобрался. Но он пропал..

– Да, его все ищут…

– Так что я могу со своей стороны компенсировать…

Это было совсем не то, что он собирался сделать – заново выдать комиссионные за все полученные кредиты, но в разговоре с управляющей стоило высказать намерения, а там будет видно. Тем более что она – не Блайвас, и не будет потом ловить на слове.

И некоторое время они перебрасывались фразами, свидетельствовавшими о том, что собеседники солидарны в оценке негодяя Верхолетова и готовы урегулировать вопрос в кратчайшее время.

– Да не стоило так беспокоиться, Андрей Александрович, всё готово, мы можем снять прямо со счета, просто я хочу предупредить…

– Да ну, как мы проведем по бумагам комиссионные…

– Просто такая просрочка, мне даже как-то неудобно…

– Поймаю – придушу, кстати он появлялся в Питере, правда у меня он проработал всего два дня, потом исчез…

– А мы уже службу безопасности поставили в известность…

– О-о!!! Ничего себе, Нина Степановна! У банка новая политика – служба безопасности в курсе ваших комиссионных?!

– Каких комиссионных?!

– Ну как же каких – тех, что вы должны были получить за выдачу кредита, а Верхолетов не донёс вам ваши 40,000. Плюс все предыдущие…

Услышав это, Заболотнева густо покраснела, и её состояние напоминало внешний вид больного с диагнозом «астматический статус». Андрей забеспокоился, не нужно ли вызвать ей «скорую помощь».

– Я…я…я в жизни не взяла ни копейки… всё что я получила в подарок…

Она схватила со стола перьевую ручку:

– Вот это! А еще календарь!

– Да не волнуйтесь, я всё донесу…

– Да что вы говорите, какие комиссионные – речь идет о ссуде, в которой вы являетесь поручителем!

Тут Андрею пришла очередь удивляться:

– Какой еще поручитель? Я ни за кого не поручался.

И они обменялись информацией, мысленно награждая друг друга титулами ослов, а на словах возмущаясь, какой же Верхолетов прохиндей.

Оказалось, что после того, как Андрей неоднократно отказался выступить поручителем по кредиту на физлицо, Верхолетов подделал его подпись на договоре поручительства и получил в Волгопромбанке ссуду в размере 70 тысяч рублей. И не только. Составлен еще один договор с Волгопромбанком, скрепленный печатью Совинкома, и на нём стоит подпись Андрея Разгона. Этим договором гендиректор Совинкома предоставлял возможность банку списывать сумму задолженности с расчетного счета фирмы в случае, если ссудополучатель Верхолетов просрочит или не вернет кредит. Но и это не всё. Кредит был выдан на три месяца, до середины июня, и Верхолетов пролонгировал договор, еще раз подделав подписи на всех документах, и взял еще пятьдесят тысяч. По этим новым договорам срок истек в середине сентября, некоторое время Верхолетов был на связи, обещал что вот-вот появится и вернет деньги, но потом пропал. Поэтому банк собирается списать средства со счета поручителя, но перед этим считает своим долгом лично переговорить, так как фирма Совинком – крупный клиент, которого ни в коем случае не хочется терять.

– В середине июня я находился за границей, у меня есть все подтверждающие документы, – спокойно сказал Андрей, доставая загранпаспорт.

И, открыв нужную страницу, показал управляющей:

– Видите, отметка прохождения таможни. Я физически не мог подписать бумаги. Кроме того, вы не имели права в моё отсутствие заключать такие договора. По правилам я должен в вашем присутствии лично подписывать договор поручительства.

– Но он сказал, что вам некогда, и мы поверили.