Изгиб грани

– Лихур, лихоманка тебя забери, где же тебя носит. Быстрее же. Быстрее!

Дворец и в прилегающие к нему строения окутывала тишина, но я отлично видел общее излучение всей колонии Дану. За какие-то секунды спокойная и сонная сине-зелёная энергия ночного покоя поменялась на тревожную оранжевую с яркими красными всполохами. Вокруг сооружений на площадке тоже появилось алое свечение, а всё пространство над плато начали перечёркивать яркие линии приказов и распоряжений, слившихся в густую тревожную сеть. Всё! Время вышло! И тут из темноты выскочил Лихур.

– Антон! Дело плохо. Вместо одного внутреннего поста оказалось два. Один я тихонько снял, но стражи другого успели поднять шум.

В подтверждение его слов ночь разорвали первые звуки тревоги. Во дворце вспыхнули огни и раздались едва слышные крики и низкий рёв тревожной сирены. Жаль, конечно, что не удалось улизнуть тихо, но теперь это уже не имело значения. Лихур нашёлся, дворец далеко, ворота взлётного комплекса заблокированы. Намного больше меня беспокоили три круглые башенки по углам взлётной площадки, которые медленно развернулись в нашу сторону. Из шема высунулся Сагни и сквозь свист турбин проорал:

– Ну, где вы там! Всё готово! Можно взлетать!

Мы забежали в шем, за нами ступени сложились и слились с полом, а люк со щелчком захлопнулся. Уверенно расположившийся в пилотском ложементе Акти нетерпеливо постукивал ладонью по рукоятке управления. Сидящий спиной к нему Сагни махнул мне рукой и, озорно поблёскивая глазами, указал через прозрачный кокпит на три башенки:

– Видишь вращающиеся зенитки – это шаргиры. На взлёте должны нас уничтожить. Но… промажут, поскольку своих приборах увидят чёрте что. Хи-хи-хи.

Возбуждение переполняло меня:

– Акти! Попробуй проскользнуть низом!

– Попробую. Но есть нижний предел полёта, слишком низко нельзя.

– Взлёт! – прокричал я. Часы показывали три-тридцать пять.

– Лихур! Быстро к управлению оружием! – заорал Акти.

«Леопард» запрыгнул в правый ложемент, схватился за гашетки и уставился на расчерченный треугольниками экран наведения оружия. Шем завис на небольшой высоте и уже начал соскальзывать в сторону джунглей, когда небо прочертили трассы зенитного залпа. Две ближайшие «зенитки» лупили далеко в сторону по ложным целям, а одна дальняя почему-то выцеливала нас, и первый же её выстрел едва не зацепил левую плоскость.

– Акти! Нас обстреляли! К манёвру! – завопил Сагни.

Акти мотнул головой. Шем взвился свечой вверх и совершил немыслимый кульбит, от которого у меня слегка потемнело в глазах, а желудок прыгнул к горлу. Я едва удержался двумя руками за кресло, пару раз взбрыкнув в воздухе ногами и сильно приложившись бедром о выступ ложемента. Лихур припал к экрану наведения, и, когда полёт выровнялся, влепил залп по назойливой «зенитке». На земле вспухли две вспышки, и обстрел прекратился. Я встревожено посмотрел на Лихура, а он осклабился, гордо выпятив челюсть, но потом не выдержал и засмеялся:

– Да, промазал я. Специально рядом попал. Но всё равно очухаются нескоро.

Шем начал быстро удаляться от плато, и тут мне пришла в голову идея, и я крикнул Акти:

– Гони на запад!

– Зачем? Там же только база «Нижнего Мира».

– На запад! И повыше!

Шем накренился, заложил вираж и с набором высоты устремился на запад. И пока Акти менял курс, я изложил спутникам суть своего плана. Исходя из траектории движения, Энки подумает, что мы рвёмся к арсеналам «Нижнего Мира» или к базам мятежников и будет искать нас там, а мы, выйдя из зоны контроля, низом ускользнём на восток.

Примерно через полчаса Акти снизился до минимума, развернулся и по большой дуге взял курс на восход солнца. По моему предложению мы летели в Тильмун к Госпоже Нин по прозвищу Нинхурсаг («госпожа лесистой горы»). Её база и резиденция находились на южной окраине острова, где безраздельно властвовала эта богиня, младшая сестра и бывшая любовница Энки, любившая его и отравившая его, мать его детей, его друг и его враг. Именно она и была нам нужна…

Глава 17

Шем летел на восток навстречу солнцу и судьбе. Под нами простиралась тёмная предутренняя земля, но горизонт уже охватило розовое пламя, в центре которого рождался край светила.

С учётом большой загогулины, которую мы сделали, сбивая с толку преследователей, наш полёт длился около полутора часов. Под нами проплывали бескрайние джунгли излучины Конго, десятки рек, край саванны, нагорье, через которые мы тащились целый месяц, изнывая от духоты и усталости.

Юный рассвет наполнил мир светом, отразившись в зеркале озера Виктория. Акти сбросил энергию с турбин, и мы на мягких лапах подкрались к южной оконечности острова. Шем чуть ли не ползком пересёк линию берега и Акти ювелирно приземлил его на ровной каменистой площадке, которую глазастый Лихур, разглядел посреди невысокого верхнего леса. Шем плотно встал на опоры, и низкий вздох остановившихся ускорителей оповестил, что мы прибыли на место. Вокруг лежала пустынная местность без явных признаков чьего-либо присутствия.