Изгнание

Девушка выбрала место за садом — небольшую естественную лужайку на взгорке, окруженную полукругом громадных старых ореховых деревьев и вишен. «Отсюда, — подумала она, — хорошо видно хижину, с этого погребального холмика…» К тому же рядом росли маленькие яблони, неподалеку от пригорка журчал ручей, а на его берегах, изящно изогнувшись, плакучие ивы спустили в воду свои ажурные ветви…

Дэниэл с Беном и Амосом Уолтером заворачивали в пучки травы тела Джозефа и Присциллы, чтобы они обрели вполне достойное последнее упокоение. Остальные рыли могилы.

Китти, взяв у крыльца плетеную корзину, вдруг почувствовала тихую радость от прикосновения к ее мягким прутьям — эту корзину сделал ее отец. Подойдя к кизиловому кусту, она собрала с нижних ветвей висевшие на нем свечи — те, что еще вчера они делали с Сарой… Боже, неужели только вчера?!

Когда все было готово, ее позвали. Китти подошла к Бену с Дэниэлом, не спуская глаз со Сквайра Буна, который перелистывал видавшую виды Библию в поисках нужных молитв.

Завернутые тела опустили в жирную черную землю, и Китти первой бросила по мягкой рассыпчатой горстке в каждую могилу. Она неотрывно глядела, как их засыпали, как округляли холмики, как втыкали грубо сколоченные топором кресты…

Бен, подойдя к ней, обнял ее за талию. На лице его выступили обильные капли пота, домотканая рубаха вся потемнела на спине от влаги.

— Я не хотел тебя обидеть, сестрица, я просто боялся за тебя. Ведь здесь далеко не безопасно.

Китти погладила его руку.

— Я знаю, Бен, знаю.

Он пошел помочь другим убраться в сарае.

К ней подошел Фландерс.

— Там, за погребом, я обнаружил собаку, — сказал он. — Я ее сам похороню.

Китти на мгновение отвернулась. Она уже догадывалась, что Леди мертва, иначе бы гончая выбежала, как всегда, с радостным лаем при приближении фургона к дому… Индейцы убивали всех на своем пути.

— Да, пожалуйста, если вам не трудно, — сказала она. — Мне бы не хотелось, чтобы она просто сгнила в лесу… Присси ее так любила… Ее все любили.

Потом к ней подошел Амос Уолтер с развевающейся по ветру шевелюрой над худощавым костистым лицом.

— Я неплохо орудую молотком и зубилом, мисс Джентри. Если вы, когда вернемся, скажете мне, какие слова хотели бы высечь на надгробиях, я постараюсь все сделать.

— Благодарю вас, мистер Уолтер, — признательно ответила Китти, — за все что вы сделали для меня сегодня.

— Не за что… — пробормотал он и, нахлобучив шляпу, отошел к сараю.

До нее донесся резкий трупный запах: это, связав веревками ноги раздувшимся корове и теленку, лошадьми вытаскивали их из сарая подальше от хижины. Китти, прикрыв рот платком, бросилась к хижине, чтобы посидеть там в уютном тусклом свете, откинувшись на скамейке с широкой и высокой спинкой. Горе словно живое существо не давало ей покоя. Она медленно обвела взглядом голубые чашки из делфтского фаянса, которыми так гордилась ее мать, висевшие под полкой исцарапанные и зазубренные деревянные ложки… На одном из деревянных колышков в стене висел фартук матери, на другом — домотканая жилетка отца…

Посидев немного, Китти начала собирать кое-какие вещи, которые хотела забрать с собой. Она сложила одежду свою и Сары в две большие корзины, машинально сунув в складки их юбок, как всегда делала при сборах в дорогу, хрупкие блюдца и чашечки делфтского фаянса. Увидев на стуле недавно законченную Присциллой вышивку, она бросила ее сверху; взяла и узорчатый сундучок — для Библии. «Нужно записать все, что здесь произошло… Может, я это сделаю завтра…» — подумала она.

Китти собрала Любимые книги матери и перевязала их кожаным ремешком. Девушка уже готова была вынести все вещи на крыльцо, где стояла корзина со свечами — ей казалось ужасно важным захватить их с собой, — как вдруг до нее снаружи донесся чей-то вопль:

— Китти!.. Китти, идите скорее сюда!

Выбежав на крыльцо, она увидела на углу хижины Израила с довольной, сияющей физиономией.

— Вы только посмотрите, кого я нашел! — крикнул он.

К ним подходила корова-пеструшка. Ее полное вымя раскачивалось, когда она врывала в мягкую землю копыта, поворачивая и наклоняя голову к большеглазому рыжему теленку, который неуклюже семенил рядом с ней.

— Они не нашли ее… шоуни ее не убили! — потрясение воскликнула Китти.

— Нет, как видите! — Израил широко улыбнулся. — Наверное, она сама ушла в чащу, чтобы отелиться. Смотрите, какая здоровая прекрасная телочка!

К ним подошел Фландерс.

— Мы отправим их в форт для вас, — сказал он. — Погрузим телку в фургон и медленно-медленно поедем. А ее мамочке придется топать за нами пешком.

Телка смешно прянула в сторону — вероятно, ей пришла охота порезвиться: она мотала головой, вертела хвостом. Китти, опустившись перед крошкой на колени в траву, нежно обняла ее. Она думала, что уже выплакала все слезы, но они потекли снова… Она все сильнее прижималась лицом к ее мягкой теплой шейке, с удовольствием вдыхая особый запах новорожденной, и вдруг та своим маленьким шероховатым язычком лизнула ее в щеку. Лицо Китти осветилось горько-счастливой улыбкой.

12