Изгнание

– Эта негодяйка стала спать с Майклом Морельяном, как только они были помолвлены. Она не могла дождаться свадьбы и показала свою сучью натуру. От него она родила это отродье, а потом, когда он уехал, она переключила свое внимание на меня, потеряв во время родов рассудок и утверждая, что она не в себе.

– О чем это вы говорите? – воскликнула Николь.

– О, я знаю, о чем говорю, я все знаю о твоем безумии. Доктор Ричи мне все рассказал. Ваша жена, сэр, рассказывала о том, что сознание может путешествовать, что его можно посылать в другие места и времена. Она совершенно свихнулась, и ее похоть и извращенность не имеют границ. И правда заключается в том, что она пыталась соблазнить собственного отца, а теперь выкручивается, утверждая обратное. Да поможет вам Бог, лорд Джоселин, ибо ваша жизнь будет похожа на ад.

– В этом вашем заявлении есть только одно слово правды, – ответила Николь, готовая упасть в обморок от гнева, – действительно только сумасшедшая женщина могла попытаться соблазнить вас. Вы не заслуживаете даже презрения, и я больше не желаю вас видеть.

– Тебе и не придется, – спокойно произнес Джоселин. – Вы должны уйти, сэр. Немедленно! Ваше присутствие здесь больше продолжаться не может.

– Хорошо, я уйду, – согласился сэр Дензил, изо всех сил сдерживая ярость, – но знайте одно. Вы никогда больше не увидите своего ребенка, мадам. Констанция навсегда останется в моем доме. И я всем заявлю, что вы родили свою дочь от меня.

– О нет! – закричала Николь, понимая, что у нее начинается истерика, но ничего поделать она уже не могла. – Я не могу оставить с вами бедную крошку, чтобы вы издевались и мучили ее. Вы должны вернуть мне ее и немедленно. Вы слышите?

– Никогда.

– Боже, я убью тебя! – завизжала она и, кинувшись на него, вцепилась ногтями ему в лицо.

– Хватит! – приказал Джоселин, становясь между ними. – Арабелла, ты получишь назад свою дочь, не бойся.

– Сумасшедшие преследуются по закону, – начал сэр Дензил, и у него на губах заиграла отвратительная улыбка. – Так что вы сможете отобрать ее у меня только силой.

– Дорогой сэр, – спокойно ответил Джоселин, – теперь я бы хотел увидеть вашу спину.

– Вы прогоняете меня?

– Конечно. Так что проваливайте из моего дома, иначе я убью вас и прибавлю себе хлопот с трупом.

– Я этого так не оставлю, – пытался защищаться сэр Дензил, – не думайте, что все эти ваши угрозы останутся безнаказанными.

– Вон! – прорычал Джоселин и, распахнув дверь, выбросил отчима Арабеллы в коридор, схватив его за воротник.

– Господи помилуй! – воскликнул стоявший за дверью мистер Холлин.

– Прошу прощения, ваша светлость, – вежливо произнес милорд.

Нервы Николь не выдержали, и она залилась диким истеричным хохотом.

– Прекрати, – остановил ее Джоселин, даже не повышая голоса. – Иди в мой кабинет и посиди там. Роджер принесет тебе бренди. Позже я приду к тебе. А теперь, ребята, будьте так любезны, проследите, чтобы сэр Дензил покинул дом, а мы с мистером Холлином допьем портвейн.

На этом все закончилось. Выплеснув все чувства и эмоции, Николь сидела в свете свечей как бы погруженная в тихую и теплую пелену, невидящими глазами уставясь на пляшущий в камине огонь. Она хотела сосредоточиться и все обдумать, но ей это было не по силам. Ее мысли снова и снова возвращались к Грейз Корт, как трудяга-ослик, который ходит по кругу, вращая мельничное колесо. Все, что было с ней раньше – ее повторяющийся сон, сцена, которую она только что пережила, – все это крутилось у нее в голове, сливаясь и теряя очертания. Желая вообще изгнать всякие мысли, она закрыла глаза.

Должно быть, она уснула, потому что, когда дверь открылась, и в комнату вошел Джоселин, часы пробили полночь.

– Он ушел? – спросила она, глядя на стоящего в дверном проеме мужчину.

– Уже давно. Я все это время был с беднягой мистером Холлином, пришлось его успокаивать, он совсем разнервничался, – спокойно ответил Джоселин.

– А ты? Как ты себя чувствуешь?

– Со мной все в порядке, – он сделал несколько шагов в ее сторону. – Меня гораздо больше беспокоит твое самочувствие.

Николь встала, чтобы лучше видеть его лицо.

– Есть только одна вещь, которая беспокоит меня больше, чем судьба бедной Миранды.

– Что же это?

– Что ты можешь поверить в те ужасные вещи, которые он говорил обо мне. Потому что, кроме того, что у нас было с Майклом Морельяном, клянусь, больше не было ни слова правды.

– Я знаю это. Не забывай, что я встретил тебя ночью на берегу реки. Ни один человек не смог бы притвориться и разыграть такой спектакль.

– За исключением, может быть… сумасшедшей.

Джоселин положил руки ей на плечи:

– Дорогая, да, ты со странностями, тебя мучают какие-то видения, но сумасшедшей тебя назвать никак нельзя.

– Спасибо… Джоселин…

– Да?

– Ты придешь ко мне сегодня ночью?

Он взял ее за подбородок и внимательно посмотрел в глаза.