Изгнание Айвиэна

И вот массивное тёмное очертание Дозора возвышалось в нескольких десятках шагов перед странником. К этому моменту биение собственного сердца было единственным, что слышал молодой человек. Перспектива быть замеченным совсем не способствовала спокойствию. В лучшем случае ему пришлось бы просто быстро убегать и надеяться, что силуэт примут за случайно забредшего на равнину зверя, а в худшем – близко познакомиться с Железными вратами.

Спустя несколько минут над головой навис первый из мостов, соединяющих башни прохода. Благодаря свету факелов легко было заметить, как его полоска пересекала тёмно-серую пелену небес. Неосознанно для себя бывший вор стал двигаться ещё аккуратнее, хотя это казалось невозможным. Эхо от любого звука тут усиливалось, и даже лёгкий ветерок отзывался тихим гулом.

Шаг… Ещё шаг…

Внезапно округу озарил громкий металлический лязг. Айвиэн, находившийся в тот момент как раз под вторым переходом, содрогнулся. Его сердце на мгновение остановилось, с тело пронзил смертельный озноб. Вопрос «Что произошло?» вспыхнул в голове, словно молния посреди ночной грозы. Всё ещё стараясь не раскрыть себя, молодой человек изо всех сил прижался спиной к стене, стараясь то ли превратиться в тень, то ли слиться с каменной кладкой.

На одном из мостов кто-то замахал факелом и стороны в сторону. В ответ последовал такой же сигнал с башни напротив Айвиэна, а затем донёсся чей-то голос:

– Простите, нож выскользнул.

Эти три слова принесли настолько сильную волну облегчения, что юноша едва не осел на землю на том же месте, где стоял. Он едва успел опомниться и сдержать громкий вздох облегчения, готовый вырваться из груди. Совладав с дыханием, бывший вор продолжил путь.

Спустя несколько минут Айвиэн миновал третий мост. Хотя какое-то время нужно было соблюдать осторожность, самый опасный этап путешествия постепенно отдалялся за спиной путника. Волнение отхлынуло, словно вода во время отлива, и уступило место странной, отягощающей пустоте. И всё же, окончательно расслабляться пока было рано – всё ещё требовалось уйти как можно дальше от границы и найти укрытие.

Через час небо начало проясняться. Лишённую растений долину постепенно залил бледный свет Забытого. Теперь скрыться от стражей Восточного Дозора было практически невозможно.

Однако это больше и не требовалось. По обе стороны от Дозора не было ни одной живой души. О том, что кто-то пересёк границу под покровом ночи, теперь напоминали лишь едва заметные следы на песке да нечёткий силуэт, двигающийся вдалеке. И то, и другое к утру исчезнет в жарком пустынном ветре, что гнал перед собой песок. Если бы кто-то из несших вахту стражников увидел бы фигуру, направляющуюся в сторону пустыни, он всё равно не смог бы сделать, ничего, чтобы остановить, догнать или задержать неизвестного.

Впервые со дня, когда Новернес остался позади, Айвиэн смог позволить себе вздохнуть с облегчением и не видеть преследователя в каждой кривой тени, что улавливал взгляд. В этом незнакомом краю бывшего вора окружали лишь песок и ветер. Год назад юноша не мог себе представить, какие перемены ждут его жизнь. Сезон назад он и помыслить не мог, куда его занесёт дорога.

И всё же, он был здесь – вдалеке от всего, что знал, и всех, кем дорожил. Привычная жизнь, как и Северное Королевство, осталось позади. Впереди, насколько хватало глаз, простирался Великий Топаз.

Закат. 54-й день Времени Тепла

Уже который день был едва отличим от другого.

Днём яркие лучи Светлейшей превращали окружающие земли в бескрайнее золотистое море. Дюны и барханы то возвышались, то исчезали, словно волны. Этот пейзаж с непривычки казался сказочным. Впечатление чего-то чудесного было особенно сильным, когда случайный порыв обжигающего ветра вздымал вверх песок, перенося тысячи песчинок на новое место пребывания. Временами вдалеке появлялись манящие пятна оазисов, однако от них приходилось, не без усилий, отводить взгляд.

По ночам пейзаж менялся на противоположный. Палящая Светлейшая отступала. Занимавший её место Забытый приносил с собой тишину и бледный свет. Ночные переходы по пустыне больше напоминали прогулку по поверхности густого тумана. Ночная тишина была почти осязаемой. Это не могло не настораживать странника, ведь в его краях даже ночью природа была полна жизни. Порой юноше казалось, что он может различить шум, издаваемый каждой песчинкой, потревоженной его ногами.

И всё же человек славен своим умением привыкать и приспосабливаться. Постепенно окружение быстро перестало удивлять, став вынужденной однообразной рутиной. Ночная тишина также стала скорее союзником, чем дискомфортом. Теперь Айвиэн просто упрямо шёл вперёд. Прятаться от чужих глаз не было нужды, да и вряд ли это было возможно в окружающих песках. Тем не менее, юноша всё ещё носил плащ, но не из осторожности – он просто не был уверен, что его возросшая выносливость сможет уберечь от солнечного удара.