Изгнание дьявола из моей лучшей подруги

Потом начались рисунки - сначала они появлялись между словами, затем стали расти, закрывать текст собой и выталкивать его со страницы. На бумаге красный маркер нацарапал спирали, решетки, плачущие лица, цветы, роняющие слезы, воронки во рту, грубо нарисованных насекомых, жуков, червей, тараканов, пауков...

Ближе к концу Эбби нашла страницы, способные обеспечить Гретхен билет в один конец до Саузерн-Пайне, если кто-то их увидит. Там было написано: «Убить всех... Хочу умереть... Убей меня... Хватит хватит хватит...» При виде этого дыхание Эбби участилось, голова закружилась, и перед глазами поплыли белые точки.

На следующее утро, проснувшись, она увидела: весь лоб покрылся почти непрерывной красной коркой от прыщей, а те, что стояли вокруг носа, наполнились желтым гноем. Выжав гной двумя ватными палочками, Эбби покрыла лицо толстым и неровным слоем пудры и основы и пошла в школу, собираясь первым делом найти Гретхен. Им пора было поговорить.

* * *

В своей тетрадке на спирали Гретхен отвечала на вопросы в конце очередной главы учебника по немецкому, и рука ее так и летала по страницам. Эбби встала прямо перед партой девушки:

- Я могу помочь.

Дело было в кабинете английского у миссис Эрскин. Первый звонок еще не прозвенел, люди медленно заходили, выбирали парту, либо лихорадочно заканчивали вчерашнюю домашку и дочитывали то, что было задано.

Гретхен заморгала, подняв голову, осмотрелась, глядя, кто еще находится в комнате, и спросила:

- Ты же не в этом классе. Ты перевелась?

- Нет, - Эбби радовало уже то, что Гретхен с ней заговорила. - Я могу помочь тебе... с тем, что с тобой делается. - Она всю ночь думала, как бы сказать это, но теперь дела шли лучше, чем Эбби ожидала.

- Делается? В смысле? - удивленно спросила Гретхен, слабо улыбаясь.

- Я знаю, что тебе плохо. - Эбби села вполоборота перед партой Гретхен, опираясь руками на спинку стула, и проникновенно посмотрела на нее. -Просто поговори со мной и расскажи, что случилось. Мы же по-прежнему подруги...

- Конечно, подруги. - Гретхен вернулась к учебнику немецкого, - иначе я не позволила бы тебе сидеть с нами в обеденный перерыв. Маргарет, конечно, дурит, но это же Маргарет. Может, она станет добрее, когда похудеет...

Эбби положила ладонь на страницу перед Гретхен, чтобы та не смогла писать:

- Зачем ты делаешь все это с Маргарет?

На этот раз Гретхен серьезно посмотрела на нее:

- Затем же, зачем я привела Гли в церковный совет - ради ее счастья! Эбби, ты стала вся такая негативная... Я не знаю, что между вами произошло, но поверь - все исправится, как бы трудно не было. На самом деле, больше всего я волнуюсь за тебя: мне нужно, чтобы все мои подруги были счастливы, а с тобой явно что-то не так... Я не хотела ничего говорить, но... твоя кожа опять шалит.

Что-то столкнулось с ладонью Эбби. Та посмотрела - правая рука Гретхен все еще скользила по странице, оставляя лихорадочные, неровные строчки. Быстро подняв глаза, Эбби увидела, что Гретхен по-прежнему смотрит на нее с трогательным и встревоженным выражением, совершенно не замечая, что делает ее правая рука:

- Тебя что-то беспокоит, Эбби? Расскажи мне, пожалуйста...

Рука Гретхен остановилась. Не в силах удержаться, Эбби опустила глаза -перед ней стояли буквы, небрежно начертанные вверх ногами, так что девушка могла прочесть:

не я не я помоги не я

Эбби поторопилась отвернуться, но все равно не успела: Гретхен внезапно вырвала из тетради страницу гневно скомкала и хотела что-то сказать, но тут появился Уоллес Стоуни:

- Как делишки, либе фрау?

- Уоллес! - просияла она. - Ну как, все потом идут вместе в средиземноморский ресторан?

- Только если поможешь мне с дойчем. Зачем я только записался на язык фашистов...

- Легко, давай сюда!

Уоллес хотел присесть на стул, где была Эбби, точно девушка стала невидимой. Та вздрогнула и вскочила, стараясь не прикасаться к парню.

- До встречи, Эбби, - сказала Гретхен. - Подумай о том, что я сказала!

И они с Уоллесом склонились над его учебником - уходя, Эбби слышала, как Гретхен объясняет ему, что все совсем просто.

* * *

- Это Джули Слович! - говорила Маргарет за обедом. - Вот безмозглая свинья... Постоянно воображает как залезет на него!

О господи, да, Джули Слович такая мерзкая, соглашалась Лора Бэнкс! Это точно она заказала букет белых роз, который Уоллесу доставили тем утром на четвертой перемене!

- Только погляди на него! - продолжала Маргарет - Герой-любовник...

Маргарет разорялась перед Лорой Бэнкс, сидя на темно-зеленой чарльстонской скамейке. Рядом на Газоне Эбби прислонилась спиной к фонарному столбу. Гли с ними больше не сидела - в обеденный перерыв она ходила в церковь и причащалась. Гретхен обедала на скамейках возле закрытой комнаты отдыха для двенадцатого класса вместе с ребятами из выпускного класса. Предательство Гли Маргарет игнорировала, списывая все на то, что та - «святоша», но тот факт, что она теряла Уоллеса, Миддлтон не замечать не могла, и сознание этого глодало ее изнутри.