Изгнание из Эдема. Книга 1

Наступила короткая пауза. Джейку не хотелось с ней спорить. Он видел ее состояние и понимал, что задевать ее сейчас небезопасно.

Она взяла стакан и положила в рот одну таблетку, отпила глоток.

— Как поживает миссис Паркинсон?

Джейк вертел в руках приемник, не поднимая головы. Он боялся ее взгляда. В нем была видна какая-то сумасшедшинка.

— Как обычно, — вяло ответил он. — Без перемен.

Джилли продолжала глотать таблетки, запивая их водой. Оба молчали.

Джейк не знал, о чем говорить с бывшей любовницей. Совсем растерявшись, он не находил нужных слов. Он видел, что Джилли не в себе. Одним неосторожным словом, жестом, взглядом он боялся вывести ее из равновесия. Да и вообще — все разговоры уже были пусты и напрасны. Прошлого не вернуть, настоящее не поправить. Джейк тяжело вздохнул.

— Ты исполняешь свой долг, изнывая от скуки?

Джилли бросила на него такой взгляд, от которого у Джейка по коже мурашки забегали.

— Ну, что ты, Джилли! Вовсе нет!

Он встал и поставил на тумбочку рядом с ней приемник.

— Все готово. Можешь слушать новости, интересные передачи.

— Нет, я слушаю только песни, — вызывающе сказала она. — В них правда. Чем глупее — тем правдивее. В этом есть свой смысл.

Она привстала, взбила подушку, приставила ее к спинке кровати и села, опершись на подушку спиной.

— Знаешь эту песню? «Не покидай меня, я пустой дом без тебя»? Там такие строчки:

Ты бросил меня

И вот я умираю

Я буду твоей тенью, любовь моя

Он ушел

Я ничто без него

Я ничто без любви

Она тихо напевала, все время глядя на Джейка. Ей было интересно наблюдать за его реакцией.

Но Джейк сидел, потупив голову. Взгляд его был устремлен в пол. Ему действительно не следовало приходить. Его визиты раздражали ее еще больше. Джилли злится, и у нее есть повод для этого.

Но, к сожалению, исправить ничего нельзя. Надо воспринимать действительность такой, как она есть.

— Ну, что же, Джилли… — тихо сказал он.

Джейк поднялся со своего стула, подошел к ней и наклонился, чтобы поцеловать. Но она резко отвернула голову. Тогда он погладил ее волосы. Они были блестящими и мягкими и пахли по-прежнему. Джилли в последнее время предпочитала травяные шампуни. Наверное, это была единственная из привычек, которой она еще не изменила.

— Я приду еще, — тихо сказал он.

Джейк коснулся ее руки и, опустив голову, поспешил к двери. Она проводила его долгим пристальным взглядом.

— Не утруждай себя, Джейк, — бросила она ему в спину. — Больше не приходи. Можешь сказать всем, что твоя миссия выполнена. Сумасшедшая становится нормальной.

Последние слова она произнесла подчеркнуто презрительно и резко. Она ненавидела его и была права. Джейк сам ненавидел и презирал себя — за то, что пришел сюда, за то, что совершил непоправимую ошибку, которую нельзя простить никогда. В душе он ругал себя, называя самого себя твердолобым остолопом, ненасытным кобелем и негодяем.

Он не нашел слов, чтобы ответить Джилли и, едва заметно кивнув, вышел из палаты.

Глаза Джилли снова наполнились слезами. Уткнувшись в подушку, она лежала около двух часов, пока медсестра не принесла ужин. Мадлен была совершенно уверена в том, что унесет все назад нетронутым.

Запах бифштекса и жареного картофеля заставил Джилли подняться. Обычно то же самое вызывало у нее тошноту и головокружение, но сейчас она явно ощущала, как внутри у нее урчал пустой желудок, давно уже прилипший к спине.

Нет уж, хватит! Она будет есть! Все развлекаются, пьют, гуляют, веселятся. Даже Джейк. Выхоленный жирный мешок. Даже он живет припеваючи, делая вид, что никогда нигде ничего не происходило.

Она взяла вилку и стала есть салат. Проглотив несколько мелко нарезанных долек помидора, Джилли почувствовала острую боль в желудке. Ссохшиеся за несколько дней голодания стенки желудка отвыкли от приема пищи. Джилли скорчилась, зажмурив глаза.

— Что с вами, миссис Мейган? — озабоченно спросила медсестра.

— Больно. Желудок.

— Все это потому, что вы долго не ели. Ведь так нельзя, — наставительно сказала Мадлен.

Она села поближе к пациентке.

— Выпейте молока.

Джилли послушно взяла стакан с молоком и сделала несколько глотков. Молоко было свежее и приятное. Ей стало легче, и она выпила целый стакан.

— Вот и хорошо, — радостно сказала Мадлен. — А теперь попробуйте поесть.

Внезапно проснувшийся аппетит удивил саму Джилли. Она жадно ела бифштекс, закусывая его картофелем и салатом.

— Как вкусно!

Она и не подозревала, что пища может приносить такое удовольствие.

— Не торопитесь, миссис Мейган. Может быть, на сегодня даже достаточно, — осторожно прервала ее медсестра. — Желудок может не выдержать такого обилия пищи. Он должен привыкнуть.

— Он может лопнуть? — с насмешкой спросила Джилли.

— Нет, — Мадлен улыбнулась.

Эта взрослая женщина на кровати показалась ей наивным трогательным ребенком.

— Просто может произойти несварение.

— Ясно.

Джилли отставила поднос. Медсестра удалилась.

И вновь она осталась одна в четырех стенах. Начинало темнеть. Джилли включила настольную лампу.

Она не знала, чем заняться. Одиночество и тишина наводили ее на грустные мысли. Она хотела освободиться от них.