Изгнание из Эдема. Книга 2

— Конечно много! Весь Сидней, вся Австралия.

— Мне кажется, ты начал распыляться…

Деннис не ответил подруге. Он поставил чашку с кофе на стол, одел свежую, отутюженную рубашку.

— У меня сегодня очень ответственный день, и поэтому чистая, свежая рубашка будет очень кстати.

— Ты хочешь сказать, что у тебя сегодня своеобразный праздник?

— Да, это своего рода праздник.

— Так тщательно одеваешься, что это больше похоже на сборы молодого парня на свидание, — пошутила Кэтрин.

— Возможно, после этого будет и свидание.

Кэтрин подошла к Деннису и обняла его. Он потерся щекой о ее волосы, слегка отстранил ее и поцеловал в шею.

Кэтрин довольно улыбнулась.

— Деннис, ты такой хороший!

— Да ладно, не надо, Кэтрин, об этом сейчас!

— Деннис, мне кажется, что наши отношения зашли в тупик.

— Послушай, Кэтрин, может не сейчас, может поговорим об этом чуть позже, когда я вернусь?

— Почему не сейчас? Мы всегда откладываем важные разговоры на будущее, а отношения незаметно разрушаются.

— Да брось ты, Кэтрин, ничего не разрушается, все нормально. Я летаю, ты работаешь в баре… В принципе, все как и было.

— Нет, Деннис, ты не прав, в последнее время ты стал как-то холоднее. Относишься ко мне пренебрежительно.

— Да перестань ты, Кэтрин! Просто ты очень мнительная. И с чего ты взяла, что я холоден?

— Знаешь, Деннис, меня не обманывает чутье. Я чувствую, что тебе очень нравится эта девушка.

— Какая? — вопросительно посмотрел на Кэтрин Деннис.

— Девушка, с которой ты появился на аэродроме вчера.

— Эта?! Послушай, Кэтрин, я с ней едва знаком!

— Едва знаком? А уже возишь ее на самолете, катаешь на мотоцикле.

— Да нет, Кэтрин, я просто подвозил ее к гаражу Роберта. Она там собирает всякие железяки и делает из них скульптуру.

— Железяки? Она собирает железяки и делает из них скульптуру? Ты хочешь сказать, что она художница?

— Да, что-то вроде этого. Она по-моему училась в каком-то художественном колледже…

— Теперь мне все понятно.

— Что тебе понятно?

— Теперь мне понятно… Как же. Я обыкновенная девушка, из бара, а она — художница. Может быть, она еще и богатая?

— Кэтрин, какая она богатая?! Я тебе правду говорю — я ее едва знаю. Мы познакомились только вчера на аэродроме!

— Рассказывай! Рассказывай мне, Деннис! Я же видела, какими глазами она смотрела на тебя, буквально пожирала.

— Что ты, Кэтрин, перестань говорить ерунду. Я тебе уже все сказал.

— Хорошо, Деннис, мы поговорим об этом в следующий раз. А сейчас я хочу тебе сказать, что буду очень волноваться за тебя, когда ты будешь пытаться пролететь под мостом.

— Вот это уже лучше. Твои волнения, я думаю, мне очень сегодня помогут. Хотя я посоветовал бы тебе особо не переживать. Даже, если мне и не удастся пролететь под мостом, то я просто плюхнусь в реку, плюхнусь в воду и вылезу мокрым.

— Нет, Деннис, мне кажется, что ты пролетишь и все будет хорошо. Только мне кажется, что все хорошо будет у тебя, а не у меня.

— Кэтрин, ты опять за свое! Опять с этими непонятными подозрениями. А ведь я встречаюсь с тобой уже полгода. У нас все идет нормально. Чего ты хочешь?

— Я сама не знаю, извини, Деннис, но мне кажется, что у нас скоро все кончится.

— Перестань, Кэтрин, все будет хорошо! Я заработаю деньги, если повезет, и у нас все наладится.

— Нет, Деннис, по-моему ты меня просто утешаешь. Ведь эта жизнь для тебя не настоящая, ты привык к другой жизни.

Деннису нечего было ей ответить. А та неумолимо продолжала:

— Ведь Деннис, признайся, ты сам ждешь, чтобы твоя мать простила тебя, не может же она сердиться на тебя вечно. В конце концов твое сердце не выдержит и ты пойдешь и повинишься…

Деннис молчал.

— Послушай, Деннис, в самом деле, эта жизнь для тебя скоро кончится, и ты снова войдешь в высший свет. Поедешь в свой Эдем, а там для меня нет места.

— Не надо, Кэтрин, не надо об этом, пока я здесь, с тобой — и все будет хорошо. Неужели ты думаешь, что если бы я верил в то, что снова смогу вернуться в Эдем, я занялся бы этим идиотским проектом — полетом под мостом?

— Деннис, ты просто любишь рисковать, ты совсем не дорожишь своей жизнью, поэтому я и не могу от тебя требовать, чтобы ты дорожил мной.

— Как хочешь, — сказал Деннис, — но к тебе я вернусь.

Он закинул на плечо спортивную сумку, поцеловал грустную Кэтрин в щеку и вышел за дверь. Пока он стоял на крыльце, пытаясь сосредоточиться, в окно вновь выглянула Кэтрин. Она уже приветливо махала ему рукой.

— Деннис, ты не обижаешься на меня?

— Нет, Кэтрин. Нисколько. Я прекрасно понимаю твое состояние.

— Я, конечно, виновата, я не должна была ругаться с тобой перед таким ответственным полетом. Ведь ты простишь меня?

— Конечно, прощу. Если останусь живым.

Деннис махнул рукой на прощание и подошел к своему любимому мотоциклу.

— Деннис! — крикнула Кэтрин. — Я думала, ты пойдешь пешком! Тут всего несколько ярдов!

— Да нет, Кэтрин, я должен постепенно привыкать к скорости. Сначала я иду пешком, потом еду на мотоцикле, а уж потом разгоняюсь на самолете. И я справлюсь со всем. Не думай о плохом.