Изгнание Изяслава

…Кочеток не чует под собой ног. Два отрока на быстрых конях скачут по его следам. Кочеток знает здесь все тропинки. До сих пор это спасало его. Он петляет по огородам и садам, тут конным трудно за ним угнаться. Но все же они настигают его.

Беглец прыгает в сторону, проваливается, как в гнездо, в густую траву. Дружинники промчались мимо. Кочеток встает и бежит по другой тропинке в гору, к воротам. Он знает:отроки не найдут его и вернутся. И в самом деле, оглядываясь, он видит, как, все увеличиваясь, мелькают две фигурки по его следу.

Кочеток останавливается – впереди ворота. Надо, чтобы стража ничего не заметила:ни окровавленного плеча, ни тяжелого дыхания. Он проходит в ворота и дрожит каждой жилкой:а что, если со сторожевой башни заметят преследующих?

Вот наконец и высокий забор, ограждающий подворье Жарислава. Ворота заперты. Кочеток обоими кулаками стучит в них.

– Чего надобно? – слышится такой знакомый и сейчас особенно родной голос челядина Парутка.

– Я это, Кочеток, скорей пусти. Княжьи отроки идут по пятам, – шепчет несчастный беглец, оглядываясь.

Голос за воротами звучит невозмутимо:

– Господин приказал не впускать никого. Спрошу у него.

На крыльцо терема выходит боярин Жарислав. Услышав мольбу Кочетка, кричит:

– Уходи, откуда пришел. Мне убивец не надобен!

У Кочетка слабеют ноги. Но отчаяние придает смелости. Он вопит в ответ:

– До князя дойду, скажу:Жарислав меня подбивал на злодейство! В свидетели пойду!

С радостным удивлением он слышит, как заскрипели ворота, и вбегает во двор. Бросается к боярину, припадает к его ногам:

– Исполнил, как ты велел, боярине-господине.

Жарислав подает знак – встать! Ведет Кочетка за собой на огород, за клети. Тут почему-то стоит Склир с мечом в руке и молча смотрит на челядина. Кочеток опять бросается в ноги Жариславу, молит. Тот успокаивает:

– Креста на мне нет? Не бойся! Пойди к Склиру, он спрячет от гридней[30].

Боярин поднимает челядина на ноги, толкает к сыну. Тот все так же молча заносит меч, стремительным навесным ударом опускает на голову Кочетка…

Хоть челядин по "Русской правде" и не может быть свидетелем, а все же такой больше не нужен боярину…

И тотчас же слышится сильный стук в ворота. Два отрока влетают на подворье. Немного погодя сюда поспевает и тысяцкий Гарлав. Он слезает с коня, понимающе щурит глаза на убитого:

– Вира[31]. А был бы жив, не сносить головы тебе, боярин.

Поворачивается спиной, бросает:

– Иди за мной. Князь кличет.

5

Никогда не видели бояре своего князя таким разгневанным. Тиун Николай, попавший под горячую руку, был строго наказан за незначительную провинность, совершенную в прошлое лето. Быстро прошел князь мимо притихших отроков в свою светлицу, чтобы они не слышали разговора с боярином.

Едва ступил Жарислав на порог, как Яроелавич подскочил к нему и выдохнул:

– Ты что?!

Боярин остановился на пороге, вмиг позабыв все оправдательные речи, придуманные по дороге. Гарлав, шедший позади, ударил его в затылок кулаком, и Жарислав распластался перед князем.

– Зачем учинил татьбу над чужинцами? – спросил князь. – Зачем челядинов своих натравил? Зачем смутил людей? Думал, не узнаю? А? Говори, дохлый пес!

Боярин стал все отрицать:его перед князем оговорили, оклеветали. Да разве он может, разве рука поднимется на такое?

– Ведаешь, княже-господине, по-божески живу, твою землю украшаю, тебе помогаю, детишек сирых приютил. Ибо возлюбил ближнего, яко самого себя.

Князь, взбешенный льстивой речью, прервал его:

– Ангельские словеса речешь, а нож за спиной держишь! Гляди, боярин, жизнь твоя на волоске!

Откуда-то из угла, из-за спины князя, появился невысокий худой человек, одетый в черную рясу. Огромные серые глаза смотрели задумчиво. Он держался просто, но с достоинством. Человек словно глядел сквозь боярина, словно не замечал Жарислава. Он сказал, обращаясь к самому себе:

– Бес ничто противу злого человека. И бес того не замыслит, что зол человек замыслит.

– Верно слово твое, Феодосий, – повернулся к нему князь. – А то и не человек. Скот неразумный.

И опять к Жариславу:

– Моих людей в чужой земле как встречают? В Царьграде дают купцам-русичам улицы:живите, радейте. В Париже мой брат король Филипп ссужает и дружиной для охраны, чехи встречают меня с почтением. А ты со всеми поссорить меня надумал? Безголовый. А и взаправду таким станешь!

Жарислав молчал:оправдательные слова только распалят князя. Резоимец был уверен:гроза минет. Князь не убьет его. Суда боярин не боится доказательства нет, ведь донос – еще не доказательство. Даже скудной княжьей милости не лишится. Как только Ярославич немного успокоится, начнут действовать тиун Николай и воевода Коснячко, заступятся за него перед князем. Не задаром. Немало денег дал им Жарислав. И еще неизвестно, кому больше служат тиун и воевода – князю или ему?

А самый крепкий заступник за боярина – княжий сын, сребролюбец Святополк. Уж он-то замолвит слово перед отцом. Одумается Изяслав, сменит гнев на милость.