Изгнание норманнов из русской истории. Выпуск 1

89. Тождеству Русь и Руотси мешает буква «т», а тождеству Руси и Рослагена - две трети последнего слова.

90. Погодин. Г Гедеонов и его система происхождения варягов и руси. Записки императорской Академии наук. VI. 2. 6. 1865.

91. Куник. Замечания на книгу Гедеонова. Записки императорской Академии наук. VI. 2, с. 64.

92. Дорн. Каспий. 430.

93. Шахматов. Древнейшие судьбы русского племени. 50.

94. Ср.: Ломоносов у Забелина. История русской жизни с древнейших времен. I. 76; Гедеонов. Варяги и Русь. 398....

95. Ломоносов у Забелина. История русской жизни с древнейших времен. I. 76.

Глава шестая. Пороги Днепра

Некоторые сторонники норманской теории признают неудачу догадки о финно-скандинавском начале в имени Руси. Но, говорят они, откуда бы ни происходило это название, в IX веке оно все же означало шведское племя - ведь выражение «русский язык» даже X веке надо понимать, как язык норманский к этому обязывают названия днепровских порогов.

Второе из трех главных доказательств норманской теории основано на греческом источнике. В «Книге об управлении государством», написанной в середине X века (948-952), византийский император Константин Багрянородный рассказывает о торговом походе русских купцов из Новгорода в Царьград Дойдя до описания переправы через днепровские пороги, автор книги сообщает их названия, причем оказывается, что все пороги, кроме двух, имеют два названия; одно из них всегда славянское, а другое как будто относится к другому языку, иноземному; но трудно решить, к какому именно, потому что названия записаны в искаженном виде. Называя пороги, император добавляет: «по-славянски» перед славянским названием, «по-русски» перед «иноземным».

Вот эти названия:

1-й порог называется Несупи , что значит по-русски и по-славянски «не спи».

2-й порог называется по-русски Улворси ('), по-славянски Островунипрах ('), что значит «островной порог».

3-й порог зовется Геландри , что значит по-славянски «шум порога».

4-й порог называется по-русски Айфар ('), по-славянски Неасит , потому что пеликаны гнездятся на камнях этого порога.

5-й порог называется по-русски Варуфорос , по-славянски Вульнипрах , потому что он образует большой водоворот.

6-й порог называется по-русски Леанти, по-славянски Верутци , что значит «бурление воды».

7-й порог называется по-русски Струкун , по-славянски Напрези , что значит «малый порог».

Если мы займемся толкованиями этих названий, то очень скоро попадем в запутанную сеть лингвистических догадок. В самом деле, искаженность «русских» названий порогов в греческой передаче не дает возможности достоверно определить, из какого словаря они взяты, и, наоборот, делает возможным самые противоречивые мнения. Историки-норманисты признают все русские имена скандинавскими, причисляя к этим русским названиям и общее имя 1-го порога («не спи») и славянское Геландри - гул (iадрый), по толкованию Гедеонова[96]. Иловайский делает попытку объяснить все русские названия из славянского языка (загадкой остается для него лишь Леанти) и заключает, что различие в русских и славянских именах объясняется различием двух славянских наречий[97]. Гедеонов раскрывает нормано-финскую, но славянизированную основу в трех, четырех русских названиях порогов[98].

Между тем не в этих лингвистических выводах следует искать главный смысл и значение днепропорожского доказательства. В самом деле, примем условно норманское происхождение всех русских названий, кроме первого Несупи - «не спи». Может ли этот факт сам по себе доказывать, что норманны основали Русское государство? Конечно, нет. Вспомним, что в течение более 200 лет нашей столицей был Санкт-Петербург, город, который, несмотря на свое иноземное имя, заложен славянином, царем славянского народа. С исторической точки зрения не важно, все или не все пороги носят скандинавские имена: усвоение иноземных географических имен - дело обычное, и ныне первый порог носит татарское или половецкое имя Кайдаксин[99]. В X веке южная Русь могла перенять имена порогов у норманских купцов, ездивших вместе с киевскими и новгородскими купцами по Днепру. Значит, соблазн исходит не из предполагаемого норманства имен, самого по себе, но из противопоставления русского и славянского языка.