Изгнание Раи

– Ну и славно. Ну и правильно. А о чем ты хотела со мной поговорить? – спросил Богдан.

– О тебе.

– Обо мне?!

– Да. Я рассказала тебе свою тайну, теперь ты расскажи мне свою.

– Нет у меня никаких тайн! – возмутился Богдан. – Я обычный мужчина. Законопослушный гражданин, между прочим, плачу налоги и не нарушаю. Не был, не состоял, не привлекался. Это у вас, у женщин, вечно какие-то тайны, интриги, расследования!

– У всех есть тайны. Нечто такое, что накладывает отпечаток на всю жизнь.

– Да нет у меня такого! – рассердился Богдан. – Кстати, моя мама была в курсе всей моей жизни, я ничего от нее не скрывал.

Они замолчали, глядя на солнечные блики, бегущие по поверхности воды.

– Почему ты один? – вдруг спросила Рая.

– Я один? С чего ты взяла? – опять вспылил Богдан. – И с каких это пор быть одному – ненормально?! Меня больше удивляют люди, которые зачем-то живут вместе, когда их ничего не связывает и они друг другу абсолютно чужие.

– На меня с Олегом намекаешь?

– Ни на что я не намекаю. Чужая жизнь меня совершенно не интересует.

– И ты никого и никогда не любил? – упрямо спросила Рая.

– А при чем тут любовь? Что, в жизни все измеряется любовью? Ничего другого нет?

– Стоп. Мне кажется, я поняла твою проблему, – подняла ладонь Рая. – Ты маменькин сынок.

– Я маменькин сынок?!

– Да, и это твоя тайна, твоя главная проблема! – засмеялась Рая. – Ты даже после маминой смерти не можешь перерезать пуповину.

– Не смей плохо говорить о моей маме, – мрачно произнес Богдан. – И вообще… Я очень рад, что ты решила не ждать своего неверного супруга в засаде на кладбище. Я рад, что мы больше не увидимся с тобой.

– Взаимно, – равнодушно ответила Рая. Ей вдруг так скучно стало и тоскливо, словно она потеряла смысл жизни. Не знала теперь, чем еще ей заняться. Она достала из рюкзака визитку Богдана, покрутила визиткой перед его лицом, затем разорвала ее на мелкие кусочки и кинула их в урну.

– Разумно, – усмехнулся тот и достал из кармана бумажную салфетку, на которой Рая записала свой телефонный номер. Скомкал салфетку и тоже бросил ее в урну. Затем развернулся и ушел.

Рая осталась сидеть на скамейки одна. Откинулась назад, подняла лицо вверх, закрыла глаза. Солнечные блики, прорываясь сквозь зеленый занавес из ветвей ивы, скользили у нее по лицу, щекотали и заставляли жмуриться.

Сзади шумели голоса – это переговаривались люди, гуляющие по аллее, ведущей вдоль реки.

Рая обернулась назад, скрестила руки на спинке скамейки, уткнулась подбородком в локоть – солнце мешало ей – и увидела, что мимо по дорожке мчится на самокате мальчик лет пяти.

– Мама, подожди меня! – весело закричал он. Молодая женщина, шедшая впереди него, в отдалении, остановилась, обернулась, с улыбкой посмотрела на мальчика. Мальчик подъехал к ней, спрыгнул с самоката, и дальше они пошли уже рядом. Мать одной рукой везла самокат, а другой прижимала к себе сына.

* * *

Богдан был вне себя после разговора со своей новой знакомой. Она перешла все границы, эта Рая. Вообразила себя психотерапевтом, что ли?.. Зачем-то полезла копаться в его голове, выискивать какие-то тайны.

И, главное, она оскорбила его, назвав маменькиным сынком. Оскорбила и его, и тем самым маму тоже.

Почему люди называют мужчину, который помогает своей матери, который заботлив по отношению к ней, этим дурацким прозвищем? В чем стыд, объясните, любить родную маму? Если посмотреть вокруг, проанализировать то, что творится, – то можно понять, что чаще именно мамы – самые верные и преданные люди. Не все, не всегда, есть горе-родители, которые мучают своих детей, издеваются над ними, но это скорее исключение.

Гораздо чаще вонзают нож в спину мужья, жены, друзья, коллеги, выросшие дети… Да еще и не по одному разу. Но нет, почему-то стыдно оставаться всю жизнь преданным именно маме. Где логика-то?

Вот взять коллег Богдана, ну, тех, кто более-менее знал его близко… Тоже всегда тыкали в глаза тем, что: «Как это можно, взрослый человек, а до сих пор с мамой живет!» Или Людочка. Была уверена, что мать специально манипулирует им, своим сыном, чтобы рассорить того с Людочкой. Ага-ага, серьезно больная, умирающая женщина прямо мечтала об этом…

Кстати, до Людочки была Варвара, несколько лет даже. Богдану Варвара нравилась тем, что самоотверженно ухаживала за своим старшим братом с тяжелой умственной отсталостью. Сдать брата в интернат Варвара не могла – обещала покойным родителям.