Изгнанник

В возрасте сорока трех лет ее физическое состояние было лучше, чем у большинства женщин вдвое моложе ее, а ее реакция была быстра, как всегда. Она сражалась в легком платье, которое защищало ее бледную кожу от солнца, ее светлые волосы были небрежно связаны на затылке. Сорак, потный после напряженного занятия, дрался с открытой грудью, жгучие лучи солнца ничего не могли сделать с его темной кожей. Его темные волосы свободно падали на плечи, на руках выделялись гибкие мускулы, очерченные сверкающими бусинками пота.

Риана чувствовала волнение в груди, глядя на него.

Многие годы она глядела на него, как на брата, хотя у них не было общей крови и они даже не принадлежали к одной и той же расе. Недавно, однако, Риана ощутила драматическую перемену в своих чувствах к Сораку. Все эти чувства медленно поднимались в ее душе, но тут вдруг настал момент, когда она была просто потрясена ощущением, что хочет его. Для нее пришло время разобраться в своих чувствах и привыкнуть к ним, хотя это было именно то, о чем они с Сораком не говорили никогда. Тем не менее она знала, что он должен понимать ее чувства. Они были слищком близки, и невозможно было что-то скрывать друг от друга. Однако он никогда не говорил или делал что-то, чтобы показало бы ей, что он хочет ее.

Все вокруг знали, Риана была уверена в этом. Каждая знала. Это было что-то такое, что было невозможно скрыть, да она и не желала скрывать. Она много раз говорила себе, что нет ничего плохого в том, что она чувствует. За редким исключением все монахини виличчи были девственницами, но это не было результатом какого-то запрета или закона, это просто был их выбор. Она была уверена, что ее любовь к Сораку не нарушает никаких монастырских табу. Тем не менее были среди ее сестер такие, которые пытались отговорить ее.

— Ты встала на опасную дорогу, Риана, — сказала ей Салин, когда они вместе работали на своих ткацких станках. Салин была старше, почти двадцать два, и она видела, как Риана смотрела на Сорака, когда тот прошел мимо их окна. Он шел к аббатиссе, и Тигра крался за ним следом.

— Что ты имеешь в виду? — ответила Риана.

— Сорак, — сказала Салин, улыбнувшись. — Я видела, как ты смотришь на него. Все видят.

— Ну и что из того? — вызывающе спросила Риана. — Не хочешь ли ты сказать, что это неправильно?

— Возможно нет, — мягко ответила Салин. — И не мне судить, но я думаю, что это … неумно.

— И почему же? Только потому, что он эльфлинг и племя в одном? — сказала Риана. — Да мне наплевать на это!

— Да, тебе, может быть, но не ему, — возразила Салин. — Ты ближе к Сораку, чем любая из нас, но именно твоя близость мешает тебе видеть то, что мы все, остальные, видим совершенно ясно.

— Что же это? — задиристо спросила Риана.

— Ты смотришь на Сорака так, как смотрит женщина на мужчину, которого она любит, — сказала Салин. — Сорак же смотрит на тебя, как брат смотрит на сестру.

— Но он не мой брат, — запротестовала Риана.

— Это абсолютно все равно, если он смотрит на тебя, как на сестру, — сказала Салин. — Да и кроме того, ты же понимаешь, что любить Сорака совсем не тоже самое, что любить любого другого мужчину. Я не думаю, что я настолько умна, чтобы понимать пути в этом мире, Риана, но я много раз слышала, что даже двум людям трудно найти любовь вместе. А с Сораком будет не два человека.

— Я хорошо знаю это, — резко ответила Риана. — Я не дура.

— Нет, — сказала Салин. — Никто этого не говорит. Но я предполагаю, что ты не знаешь тех, кто еще живет в теле Сорака. Они говорят только с ним и аббатиссой. Никто из нас, остальных, не удостоен такой чести, кроме тебя, быть может. Но, насколько я знаю, ничто не указывает, что все внутренние личности Сорака смогут полюбить тебя. Тебе даже не поможет, если ты полюбишь их всех. Все они должны полюбить тебя. И даже если это произойдет, к чему это приведет? Куда это может привести? Виличчи не выходят замуж. Мы не заводим себе … пару.

— Я знаю, что нет и правила, запрещающего это, — сказала Риана.

— Так ты забыла свои клятвы: полностью посвятить все мое сердце и душу сестрам, посвятить вся мою энергию изучению науки, искать всех других, таких же как и я, гарантировать им помощь и кров, отвергнуть все мои плотские желания и материальный конфорт . Ты сама дала все эти клятвы, Риана.

— Но нет ничего, запрещающего выходить замуж или завести любовника, — сказала Риана.