Изгнанник вечности (полная версия) (СИ)

— Простите, атме, вот тут мы дальше сплетен не ушли. И так все время приходилось через простой люд узнавать подробности, а сами же знаете, как всё искажают слухи, особенно бабьи, — и «музыкант» многозначительно покосился на щурившегося «созидателя» — тот походил на кота, что удачно гульнул по весне.

— Даже из бабьих сплетен можно достать зерно истины! — назидательно отозвался напарник.

— Что там за идеология?

— О, это отдельная пес… Простите, фондаторе! Это большая и интересная тема. Если вкратце, то они поклоняются памяти покойного Учителя Ала и взывают к нему в молитвах по любому вопросу. Ал назначил духовных наставников из бывших кулаптров, и те должны озвучивать волю Взошедшего Паскома. Представляете себе, как они ее озвучивают?

Тут усмехнулся Тиамарто, духовный советник при правителе, и покачнул головой:

— Безграничные возможности для спекуляций любого толка — от бытовых банальностей до религиозных хитросплетений…

— Вы правы, атме Тиамарто! Так и есть!

— Религиозных? — переспросил Тсимаратау.

— Да я умозрительно сказал, — откликнулся Тиамарто. — Там вообще лазеек полно, в таком статусе!

— Но у них в Тизэ и в самом деле есть своя религия! — переводя взгляд с правителя на кулаптра-советника, вмешался «музыкант». — Настоящая!

— Ал — и религиозность? Нет, его в самом деле подменили… Он что же, больше не занимается своими науками — ни астрономией, ни биологией?

— Нет, атме Тсимаратау, не занимается. Но ученые там — привилегированная каста. Он покровительствует им, но сам не практикует. Зато их возглавляет тот самый тримагестр Солондан. Ала больше привлекают вопросы военного характера…

Тсимаратау прищелкнул языком:

— И все же его подменили!

Он будто убеждал сам себя, цепляясь за последний предлог выгородить человека, который был его другом с младенческих лет.

Фирэ услышал, как начали перешептываться советники. Ему не верилось в предположение Учителя, но все же — как мог допустить верный Натаути (атмереро!) такие чудовищные изменения в своем хозяине? Имеющий душу просто не смог бы жить так, как живет нынешний Ал, если верить донесениям разведчиков. И каково же там живется малышу-Коорэ? А если еще и Танрэй вслед за мужем растеряла по дороге всё, что до этого хранила в себе.

Вот со времени этого совещания Учитель и начал метаться между какими-то неразрешимыми противоречиями. И никогда еще он не был так похож на безумца, как теперь. И нельзя было поверить, что это он, Тсимаратау, возвел величественные здания Тау-Рэи взамен прежних серых стен временщиков-аринорцев. Неужели это его заслуга в том, что города Тепманоры теперь живут как единый организм, а пригороды обеспечивают людей всем необходимым?! Не Ала, нет! — а Учителя словно подменили. Проклятое прошлое опять взяло его в оборот.

Когда Фирэ вышел на балкон, слушая последние фразы Тсимаратау, в небе еще мерцала праздничная трансляция из жизни древних аллийцев. Но кого мог тронуть постановочный спектакль, если до него истинная легенда в празднование Черной Ночи воплощалась на гранях великого Храма в Эйсетти, приходя туда напрямую из «тонкого» мира, с которым слил свое творение непревзойденный Кронрэй? Фирэ был счастлив, что успел застать настоящую историю о возвращении на Алу. Многие, кто родился позднее, никогда уже не узнают, каким был настоящий Оритан.

— Вы звали меня, Учитель, — шепнул молодой человек.

Учитель слегка вздрогнул, приходя в себя. Взгляд его вначале упал на отсвечивающий огнями праздника перстень-печать на безымянном пальце приемного сына. Овал, перехлестнутый поверху дугою с клешнями — символическое изображение повелителя пустынь, — был выгравирован в темном металле. Знак верховной власти в Тепманоре, и носящий такой перстень имел полномочия ставить свою печать и подпись вместо самого правителя. Еще один был у Тиамарто, и на нем отображались весы истины, входящие в круг созвездий и предшествующие знаку Фирэ.

Словно узнав его по этому скорпиону, Тсимаратау медленно поднял взгляд к лицу ученика:

— Да, Фирэ, звал. Хотел узнать, обучен ли ты музыке?

— Музыке? Не настолько хорошо, чтобы услаждать слух ценителей, но достаточно, дабы развлечь толпу. В детстве, в школьные годы, меня, как и всех остальных, обучали азам — наверное, что-то я припомнил бы и сейчас.

— На чем играешь?

— Мы с братом немного освоили талмируоку[35]…

— Неплохо. Развлечь толпу — это самое то, что нужно. Найди мне за сегодняшнюю ночь еще с десяток таких же, и чтоб среди них было хотя бы двое-трое настоящих музыкантов. Но учти, что большинству из них придется освоить духовые инструменты. Нужно, чтобы инструмент был не громоздким, но длинным и зачехленным, — Учитель показал, разводя руки, какого размера должны быть духовые.

— Так это же целый атмоэрто!

Глаза Тсимаратау вспыхнули:

— И заметь: не только атмоэрто, но и много других полезных вещей…

— Я… наверное, не совсем понял, что именно нужно…

Тут их с Учителем словно накрыло непроницаемым, но притом невидимым куполом.