Изгнанник вечности (полная версия) (СИ)

Фирэ сел и принялся со спокойной деловитостью затачивать конец своего шеста на манер кола. Вдохновленному полетом к Перекрестку после праздника Теснауто, ему захотелось в горы, потянуло в причудливую красоту пещер Самьенских Отрогов. Жаль, Дрэян совсем разучился покидать свое тело, а то он понял бы…

— Зачем ты это сделал? — бушевал брат на противоположном берегу. — Я к тебе обращаюсь!!!

Фирэ повернулся, развел руками и ответил:

— Я проверить хотел…

— Кого проверить? Нас, что ли, проверить? Ну так мы чуть не обгадились из-за этой твоей «проверки»!

— Себя проверить, — мальчик воткнул палку в землю, подтянулся на ней и влез в пещеру.

— Стой! А ну-ка вернись! Вон там нормальный мост — вернись по нему! Фирэ! Вот я доберусь до тебя!

Фирэ помахал ему рукой и скрылся в пещере. Дрэяну не оставалось ничего, кроме как вернуться к расположившимся на поляне дружкам-гвардейцам.

— Да что ты с ним носишься? Он же взрослый парень! — беззаботно бросил Саткрон, наливая приятелю темно-бордового вина из огромной бутыли. — Без тебя разберется, что ему делать.

— Да ему еще десяти нет! — буркнул Дрэян.

— Ну и что? Зато как его нахваливают! Диву дашься, весь из себя!

Саткрон был тем самым шестнадцатилетним юнцом со шныряющими глазами, который прошлой ночью прятался у Дрэяна за спиной во время неприятного разговора с Алом возле дома Тессетена. Ух и пугнул их ори Ал! Все в отряде даже подумали, что дело закончится Поединком, однако приехавший нынче Тессетен хитростью свел их конфликт на нет. «Они перепутали день, я велел им прийти ко мне в ночь Теснауто», — сказал тогда этот безобразный аринорец в присутствии дрэянова деда и Ала прямо в Ведомстве. Выгородил парня и одновременно сделал своим должником: уж очень не хотелось Дрэяну становиться врагом такого уважаемого в Эйсетти человека, как ори Ал.

В отличие от Дрэяна, Саткрон был по-прежнему уверен в собственной правоте, но когда тот сказал, что в ближайшие годы их ждет путешествие на Рэйсатру, протестовать юнец не стал. С одинаковым вожделением шестнадцатилетки он грезил о приключениях, голых девицах, роскошной машине и Оритане без северян. Остальное его пока интересовало постольку поскольку.

— Правду говорят, что твой Фирэ помнит, каким был Оритан до Сдвига полюсов? — спросил развалившийся на траве курсант постарше Саткрона.

— Да, — утираясь рукавом, отозвался Дрэян. — Помнит. Говорит, что люди тогда уважали друг друга, как самих себя, невзирая на цвет волос и оттенок кожи. И не потому что так было предписано этикетом, а именно потому что уважали самих себя…

— Ха! — каркнул Саткрон, опустошая свой стакан. — Это что ж значит — если я не уважаю этих бесцветных выродков человеческого племени, то не уважаю себя?

— Выходит, так, — подтрунивая над ним, согласился Дрэян, заранее зная, как взовьется сейчас этот сопляк.

— А вот я тебе сейчас как смажу по морде, ты!

— Курсант! Ты с кем сейчас разговариваешь?

— Прости, командир. Но ты не прав!

— Задай этот вопрос Фирэ. Но предупреждаю: посмеешь его обидеть — будешь иметь дело со мной.

— Я своих не обижаю. Он же не какой-нибудь поганый аринорец! Да, кстати о поганых аринорцах! Слушай, а что, этот патлатый — он так и сказал, что желал бы нас видеть там в качестве охраны?

— Да. Они строят город в южной части Рэйсатру, недалеко от гор Виэлоро… Относительно недалеко, конечно. Это только на карте они рядом, а так — лететь и лететь. Мне дед рассказал. Там будут нужны военные — следить за порядком, обеспечивать безопасность. Но ты рано радуешься, мы понадобимся там еще нескоро, через несколько лет.

Саткрон прищелкнул языком и мечтательно протянул:

— Эх! А неплохо мы там развернемся!

— Ты доживи еще! — подал голос все тот же лежащий в траве курсант. — С твоим характером оторвут тебе башку в какой-нибудь заварухе и даже имени не спросят.

— Так он и потери не заметит! — вставил кто-то еще, и вся компания за исключением самого Саткрона грохнула раскатистым хохотом, подхваченным эхом гор.

— Он что-то сказал про сиськи? — медленно опуская руку на свои ножны, спросил Саткрон Дрэяна.

— А что, уже растут? — разошелся все тот же курсант и, привстав, сделал вид, что внимательно разглядывает мундир приятеля. — Да вроде пока не видно.

Последовавший за тем хохот наверняка устроил обвал в горах.

— Убью! — взревел Саткрон и, обнажив стилет, рванулся вперед, на обидчика, который тоже вскочил на ноги.

Дрэян успел повалить его на землю, пережать запястье и вышибить оружие из руки.

— Всё! Довольно! Заткнитесь оба!

— Ладно, извини, Сат.

— Не извиню! Поединок!

— Ты молод еще для Поединков! — вставил Дрэян.

— Я гвардеец!

— Ты курсант! И все, остановимся на этом! Прими извинения и заткнись!

С грехом и вином пополам Саткрона удалось усмирить. Дрэян перевел разговор на другую тему, и вскоре все наперебой вспоминали курьезные случаи, случавшиеся с ними на других праздниках.

— Помню, на Восход Саэто[14] я застрял в лифте, — похохатывая, рассказал гвардеец-забияка. — Выпустили к вечеру, замерз как драная кошка на заборе.