Изгнанник вечности (полная версия) (СИ)

— Когда тебе надо будет назад?

— Завтра, — ответил Фирэ. — Утром я должен вылететь назад…

Саэти вдруг снова прижалась к нему, беззащитно сцепив руки перед грудью и пряча лицо в складках его плаща.

— Давай уедем, Коорэ! Папа говорит, что вот-вот сюда прилетят наши с Рэйсатру, чтобы забрать желающих эмигрировать… Ты мог бы пока не…

— Подожди, подожди! Саэти, подожди! — взмолился он. — Я не могу. Я дал клятву, и это очень серьезно.

Девушка безвольно обмякла в его руках:

— Зачем? — прошептала она. — Зачем ты связал свою атмереро столькими страшными клятвами? Что тебе Оритан и Аринора? Два куска льда, из-за которых схватилась горстка сумасшедших… Если бы ты еще хотя бы клялся на наследном мече, призвал бы его в свидетели… А так ты калечишь свою атмереро, Коорэ!

— Ты же знаешь, что его у меня нет…

— Они не имели права требовать с тебя слово доблести без свидетельства аллийского меча! Не имели!

— Мне скоро будет восемнадцать, всего через несколько месяцев — это время выбора Пути, и я попрошу, чтобы Диусоэро вернул мне мою клятву — тогда мы с тобой уедем к брату.

Скрип карусели заставил их вздрогнуть. Фирэ оглянулся, Саэти тоже вгляделась в темноту.

Два золотистых огонька светили из ближних кустов, а небольшая, похожая на чашу колыбелька аттракциона тяжело покачивалась на заржавевших креплениях.

— Кто здесь? — крикнул Фирэ.

Огоньки потухли. Темный силуэт крупного хищника мелькнул поперек аллеи. Хрустя валежником, зверь скрылся в ночи.

— Кажется, это волк Ала, — сказал юноша. — В день нашего с тобой знакомства он бегал за нами с Дрэяном… Я хорошо это помню…

— Но ведь все они уехали, а этот волк — черный! — возразила Саэти.

— Ночью все волки черны, — усмехнулся он, хотя ему было неприятно, что какой-то бродячий зверь все время кружил возле Саэти, пока та была в парке одна. — Идем, провожу тебя домой.

Фирэ не удержался и поцеловал ее в губы. Саэти ответила с отчаянной страстью, бормоча что-то о страшной клятве и отъезде с Оритана. Она, кажется, уже сама не понимала с перепугу, что несет, а он уже забыл, когда в последний раз видел в той мясорубке столь же чистый «куарт».

Они взялись за руки, потом обнялись и пошли к старому котловану, провожаемые парой внимательных золотистых глаз черной волчицы. Зверь бежал за ними до самого интерната, где жила Саэти.

Глава тринадцатая, доказывающая, что противоположности иногда сходятся

— Пусть о вас думают только хорошее, — провожая посетителей, устало кивнула Ормона. — Если им это удастся, первыми, кто об этом узнает, будете вы…

Мужчины слегка поклонились и вышли из комнаты.

Она поморщилась. Дурнота не проходила, как всегда в таких случаях…

Удастся… Хорошо, если им удастся просто унести ноги с Оритана, особенно мужу — с его-то аринорской физиономией, учитывая, что там сейчас творится. Ормона была категорически против этой поездки Паскома и Тессетена: она терпеть не могла, когда кто-то из близких дразнил судьбу. Тем более Сетен, на роду у которого была написана насильственная гибель. Чего только ни приходилось ей делать, чтобы несчастья обходили его стороной — никто не узнает, а сам он — тем более. Но когда они так далеко, ее везучести на них просто не хватает, не хватает!

Она тяжело села в кресло. Болело все, что только могло болеть. Этого тоже никто не узнает.

После отъезда лидеров Кула-Ори, к Ормоне и Алу бросились все. Так было и раньше, но теперь ей приходится прикрывать еще и Ала: ей не хотелось, чтобы кто-то догадался, что он полный профан в деле управления. Вряд ли Сетен с кулаптром смогут выпросить для кула-орийских нужд еще хоть какую-нибудь технику, а прежняя ветшала и устаревала с каждым годом… Будь оно все проклято!

«Это нормально! — беззаботно говорил Ал. — Мы с тобой — свежие уши для них, вот они и ноют. Если надоедят — отправляй их ко мне!»

— Балабол! — вспомнив его слова, проворчала Ормона и тяжело сглотнула, надеясь, что нутро наконец успокоится.

Она всё сделала бы для своего города — всё, будь у нее такая возможность. Разве она, целыми днями мотаясь среди рабочих в течение стольких лет, не знала, где и чего не хватает для нормальной жизни людей? Она — не белоручки-эмигранты, во главе с Алом прикатившие на все готовое! Вот уж десять витков планеты вокруг солнца, как появился первый дом будущего Кула-Ори, и все последующие росли на глазах Ормоны и Сетена, которые знают здесь каждый камень, как родной.

Ормона нахмурилась. Выход был. Очень рискованный. Очень сомнительный. Но он был. О нем она пока не говорила даже мужу, но теперь, наверное, пришло время сказать и начать действовать в своих интересах.