Изгнанники

— По тюрьме я не скучаю, — отвечает он, глядя оверлорду прямо в глаза.

— Я не об этом спросил.

— Нет, об этом.

— Кажется, я понимаю, — говорит Седрик с улыбкой и снова встает. — Не хочешь ли ты помочь мне, Барам? Я недавно потерял командира нового отряда. И чтобы подготовить нового, мне нужна помощь. Твое знание Тобин-Сера было бы просто неоценимо.

Барам волнуется. Он ведь только вернулся в Наль после такого долгого отсутствия.

— Я не хочу снова уезжать, — говорит он, глядя в сторону. — Я хочу остаться в Нале.

Седрик смеется, но как-то мягко, непохоже на Доба и его дружков.

— Я и не собираюсь отправлять тебя назад, Барам. Но если ты нам поможешь — если расскажешь все, что помнишь о Тобин-Сере, — я дам тебе жилье и еду, пока ты… пока ты не устроишься. И еще я заплачу тебе много денег… — Подойдя ближе, он вопросительно смотрит на Барама. — Ну, как тебе это? По рукам?

Слишком уж это заманчиво, и Барам с сомнением смотрит на оверлорда

— А-а, — протягивает Седрик, проницательно улыбаясь, — ты мне не веришь, да? — Он даже не ждет, пока Барам ответит. — Я бы на твоем месте тоже не поверил, особенно после того, что ты, наверное, слышал обо мне в квадах. И особенно после всего, через что тебе пришлось пройти, когда непонятно, кто друг и кто враг. — Он достает из кармана несколько золотых и серебряных монет и протягивает Бараму: — Возьми, в знак моего расположения.

Барам берет деньги, но ничего не отвечает.

— Ты можешь идти, Барам. Подумай пару дней над моим предложением. Можешь оставаться в Первом квартале или где угодно. Делай что хочешь. Если решишь, что мое предложение тебе подходит, возвращайся. Стража на входе пропустит, а я буду рад снова видеть тебя.

— А если я откажусь?

— Я буду разочарован, и только, — говорит он, по-прежнему улыбаясь. — Деньги в любом случае можешь оставить себе.

Барам не может решиться. Много лет никто не предоставлял ему свободы. Даже Баден, у которого глаза того же цвета

— Можешь идти, — повторяет Седрик, и на этот раз Барам понимает, что разговор окончен.

Он поспешно встает.

— Прости, Барам. Я не хотел тебя прогонять, но у меня слишком много дел. Завтра у меня очень важный день.

— Да, оверлорд. Спасибо.

— Подумай о том, что я тебе сказал, — говорит Седрик, приобняв его за плечи и ведя к двери. — И сообщи, что надумал.

Дверь открывается. За ней стоят несколько охранников.

— Накормите Барама и проводите на улицу, — приказывает Седрик одному из них. — Если ему что-нибудь потребуется, дайте.

— Да, оверлорд, — говорит охранник, быстро окинув Барама взглядом с головы до ног.

Седрик бегло улыбается гостю и уходит в свои покои. Барам остается с охраной.

— Сюда, — говорит один из охранников. Он проходит через кабину контроля и идет по коридору, а Барам послушно следует за ним.

Когда они доходят до лифта, Барам оборачивается и смотрит на дверь апартаментов Седрика. У него такое чувство, что он только что выпустил из рук драгоценную возможность.

27